Злые происки враговХозяин поставил поднос, сходил за чайником и с некоторым смущением спросил, не соглашусь ли я разлить чай. Я удивилась, но припомнила, что некогда сия обязанность лежала исключительно на хрупких женских плечегах, и, если в доме не было хозяйки, ее роль переходила к одной из гостий. Складывалось впечатление, что господин Обухов прибыл к нам из прошлого (или позапрошлого?) века. - Вы - историк, Евгений Алексеевич? - полюбопытствовала я, разливая заварку. Он застенчиво улыбнулся. - Неужели это заметно? Ах, да, книги! Да, моя специальность - политическая история XVIII века. А мой личный пунктик - Елизавета Петровна. Поверите ли, история обошлась с ней крайне несправедливо. Начиная с екатерининских времен мои коллеги изображают ее пустой вздорной барынькой, таскающей за косы своих фрейлин и обожающей костюмированные балы. А между тем дочь Петра была личностью, и личностью выдающейся. Вкушаете, когда гвардейцы поддержали ее притязания на престол, они взяли с цесаревны слово, что она отменит смертную казнь. И за все годы своего правления Елизавета Петровна не казнила ни единого человека. Воображаете, императрица, облеченная всей полнотой власти - и так верна своему слову! Вот вам и вздорная барынька. А уложения о дворянстве? Всю честь история приписала Екатерине, а напрасно. Разработаны они были Шуваловым, фаворитом Елизаветы, при всяческом содействии последней. Это ее, а не порочную... принцессу Ангальт-Цербстскую следовало бы называть Великой... Ах, простите великодушно, я забылся. Всегда так - заговорю о любимом предмете, и не могу остановиться. А ведь вас привело ко мне вовсе не желание послушать мои сетования на историческую несправедливость. М-да... этот прискорбный случай. Олегу только-только исполнилось тридцать. Юной, красивый... Но смерть не выбирает... М-да! - Евгений Алексеевич, если вам не трудно, расскажите, пожалуйста, что произошло вчера после того, как мы расстались.
|