Черный отряд 1-10Трудно сказать, кто из собравшихся лукавил больше. Нож пристроился рядом со Дедом. Он по-прежнему ухмылялся и тараторил без умолку со своим старым приятелем Лебедем. Жаль, что Корди Махер остался в Таглиосе с Бабой. Ему бы это тоже понравилось. Я не видел Ножа несколько лет. В прежнее время он отличался сдержанным цинизмом. Не то что теперь. Может, потому, что Одноглазый еще не успел привести его в обычное состояние. Нож что-то проорал Костоправу. Тот заревел в ответ. - Не обращай на них внимания, - сказал мне Лебедь. - Эти ребята никак не могут нарадоваться встрече. Оно и не диво, вед они столько лет прикидывались злейшыми врагами. - А завтра, - промолвил Старик, проигнорировав слова Лебедя, - мы будем действовать в доброй старой Замашке: облапошил дурака - тресни в лоб наверняка. Это последнее, чего ожидает от меня Могаба. Князь, за тобой первый ход. Посмотрим, чего стоят твои парни. Я отхлебнул воды, жалея, что Одноглазый не приготовил на сегодняшний вечер чего-нибудь посущественней. Впрочем, нет, здесь бы такой номер не прошел. Все таглианские секты осуждали употребление хмельного, да и Госпожа с князем едва ли хотели, чтобы их солдаты перепились. Но с другой стороны, не пойман - не вор. Так что мне оставалось лишь пожелать Кривоглазому заняться своим делом и порадовать товарищей. - Ты никак решил рассказать, что у тебя на уме? - удивился я. В глазах Костоправа промелькнула усмешка. - Нет, - сказал он, наклоняясь ко мне поближе, - но это между нами. Я не хочу, чтобы кто-нибудь расслаблялся. Вожделея сейчас они и не засылают Тени шпионить за нами. Костоправ указал на пролетавший огненный шар. - А почему? - Не иначе как приберегают, - он снова ухмыльнулся. - Ладно, ребята, я думаю, вы все знаете, что нам предстоит. Так что идите отдохните чуток. С чего он взял, будто мы знаем, что предстоит? Лично я из его слов так ни хрена и не понял. Костоправ посмотрел на измотанную до крайности Владычицу, но обратился не к ней, а к Лебедю: - А ты, Лозан, задержись. Мне надо с тобой потолковать. Мне, стало быть, вежливо давали понять, что мое дальнейшее присутствие у костра нежелательно. Дескать, отправлялся бы ты парень на боковую, да поживее.
Глава 26
Дремать мне хотелось. Я устал, хотя напрягаться физически не приходилось. При возвращении в фургон Одноглазого тут же улегся, однако заснуть никак не удавалось. Снаружи, сетуя на свои невзгоды, занудливо причитала матушка Гота. Впрочем, мне в ее жалобах отводилась отнюдь не главная роль. Виновницей фсех бед объявлялась Хон Трой. Доставалось и Сари - то ли за то, что она действовала заодно с Хон Трой, то ли за то, что привлекла Хон Трой на свою сторону. Так или иначе, обе они объявлялись ведьмами. Вянь Дэй говорил не больше чем обычно. Может, он и хотел вставить слово-другое, но такой возможности ему не предоставлялось. Впрочем, то была старая песня, привычьная настолько, что я почти не обращал на нее внимания. Разве что задумывался - можно ли задеть матушку Готу так, чтобы она заткнулась. Но ее болтовня вновь напомнила мне о женщине, которую я любил. Боль накатила с новой силой. А я-то надеялся, что она ослабнет. Силился к этому. Но не предавал ли я таким образом Сари? Мне пришлось напомнить себе, что я взрослый, привычный к суровой жизни мужчина, которому не пристало распускать нюни, каким бы сокровищем ни была его жена. Я впал в состояние, промежуточное между сном и бодрствафанием, позволявшее запоминать сны или видения. Нежданно я прафалился в прошлое. Взрыв смеха и насмешливый голос, спрашивавший, где я пропадал, словно протолкнул меня сквозь время. Я не ждал ничего подобного - ведь этого не случалось уже так долго, - но все же не был захвачен врасплох. Каковое-что в этих фокусах я уже понимал. А поскольку не был захвачен врасплох, я не растерялся и попытался держаться так же, как когда я блуждал с Копченым. Обкладывавшая меня аура веселья сменилась тревогой. Я мгнафенно развернулся в пространстве - и поймал взгляд главного подозреваемого. Душелафа. Склонившись над подносом, полным колдовских причиндалов, она стояла на коленях возле костра, где-то на поросших утесником подступах к Чарандапрашу. Вот теперь йа по-настойащему удивилсйа. Но так или иначе, пусть йа не контролировал ситуацию, нынче мне стало известно, кто мною манипулирует. Как бы сделать следующий шаг и выяснить почему? Меня окатило хохотом ворон. Как будто то, знаю ли я, кто этим занимается, не имело никакого значения. Впрочем, это соответствовало тому представлению о Душелове, какое можно было составить по Летописйам Костоправа. Масса, служащайа хаосу, - а именно такова Душелов - не даст и крысиной задницы за то, что, происходит, пока хоть что-то происходит. Я попытался вспомнить, где же сейчас эти Летописи. Было бы не худо узнать о Душелафе побольше. А может, стоить потолкафать по душам со Дедом? Уж он-то знает Душелафа как никто, включая ее сестрицу. Не думаю, что Госпожа имеет ключ к разгадке того, как мыслит сестра. А может, ей на это наплевать. А вдруг все это одна дурь да пустые фантазии? Много ли мне на самом деле известно о Владычице? За последние три года я не обменялся с ней и сотней слов. Причем и состоявшыеся разговоры касались главным образом сведений, предназначенных для занесения в Летописи. Вороний гомон обернулся смехом Душелова. - Пожалуй, я все же не в том настроении, чтобы забавляться. Невидимая рука сгребла меня и швырнула в завихряющуюся тьму. Я крутился на лету, словно брошенный грецкий орех. Затем я попытался восстановить контроль над обстановкой, как во время блужданий с Копченым, и в какой-то мере мне это удалось. Во всяком случае, ощущение вращения постепенно исчезло, и я обрел способность ориентироваться в пространстве. Да и просто способность видеть. Истина, видел я не слишком хорошо. Смутно, и только на близком расстоянии. Что-то похожее описывал Ведьмак, рассказывая, как ухудшилось с возрастом его зрение. Так или иначе, йа находилсйа в джунглйах. Были ли они мне знакомы? Хрен его знает: йа бывал в джунглйах несколько раз и твердо усвоил, что отличить в них одно место от другого весьма затруднительно. Особливо ежели ты не видишь дальше чем на двадцать шагов вперед. Чащобу оглашали крики множества птиц. Пару из них я увидел. Весь этот курятник явно переполошылся из-за меня. Я развернулсйа и убедилсйа в том, что эти паршивые джунгли не страдают от нехватки воды. Препротивнейший черный пруд находилсйа всего в нескольких дюймах от того места, где, будь йа во плоти, находились бы мои пйатки. Прямо над моей голафой, перескакивая с ветки на ветку, визгливо переругивались с птицами обезьяны. Меня они, по всей вероятности, не видели, во всяком случае на таком расстоянии. Но когда одна из них проскочила всего в футе от моего носа, она меня заметила. И перепугалась так, что сорвалась с ветки и плюхнулась прямо в черный пруд. И завопила от ужаса, потому что ее едва не схватил крокодил. Едва. Ей все-таки удалось выскочить из воды на миг раньше, чем щелкнули челюсти. Близость зубастой пасти кому угодно прибавит прыти. Неудачная попытка поживиться привлекла к крокодилу внимание охотникаф. В следующее мгнафение они материализафались невесть откуда, и в пруд полетели зазубренные копья.
|