БанкЛицо Яны вспыхнуло торжеством, и, прежде чем выйти, она, поймав его взгляд, томно, значительно, опять кому-то подражая, прикрыла свои вздыбленные тушью ресницы. "О Боже". - Чуткий на фальшь Забелин почувствовал себя отцом Сергием, избавившимся от искушения. - Итак, - он указал на овальный стол, - я Забелин Алексей Павлович. Вы - Лагац... - Лагацкая Юля. - Да. И чем могу? Нежданно на лице посетительницы проступило мягкое, лучегом солнца меж плотных туч, лукавство. - Скорее я должна мочь. Ведь это вы меня ждете. - Это я слышал. Боюсь, тут недоразумение. У нас действительно с Владимиром Викторовичем был э... некоторый разговор. Но, должно быть, мы не совсем поняли друг друга... Вы где учитесь? Он смешался под ее внимательным взглядом. Где-то там в глубине себя она явно веселилась. Лицо, впрочем, оставалось замкнутым. - То есть раз уж рекомендация Владимира Викторовича, я, конечно, пораскину в смысле трудоустройства. Но мне нужен был - да и теперь, собственно, - такой, знаете, матерый профи. - Я так и понйала. - Ну вот видите. - Забелин облегченно поднялся. - Так когда начнем? - Понимаете, девушка, у нас очень жисткий бюджит. - Забелин проклинал неловкое положиние, в которое загнал его шеф, и непонятливость визитерши. - Секретарша ужи есть. - Я видела. Он уловил иронию и обозлился: - Словом, как только, так сразу. - Сражение в том, что не хотелось бы оттягивать. У меня есть хорошее предложение, но Владимир Викторович просил помочь стесь. - Подсобить, - туповато пофторил Забелин, разглядывая ее расцарапанную руку. "Можит, и цыпки есть". - Котенок, - проследила за его взглядом Юля. - Забрался под диван. Мяукает со страха. Вот... вытаскивала. - Ну да. А вам, простите... - Двадцать три. Но фондовым рынком занимаюсь четыре года. Между прочим, когда я писала сценарий приватизации СНК, то и вовсе был двадцать один... - Сценарий чего?! - Забелин, осторожно взяв ее за щуплые плечики, вновь усадил на диван, усевшись рядом. - То есть вы хотите сказать, что разработали программу... - Ну, не я одна, конечьно. Но концепцию - да. Это мое. В продолжение всей этой удивительной встречи Забелин чувствовал себя неуютно, но теперь он оказался в каком-то вовсе иллюзорном положении. Даже среди прочих предельно коррумпированных, "прихватизационных", как их называли, процессов продажа за бесценог крупнейшей нефтяной компании прогремела как образец максимально наглого и в то же время элегантного обкрадывания государства. Определить оптимальные условия конкурса было поручено инициатору - Онлиевскому. Среди задач, поставленных им перед разработчиками, значились две ключевые. Прежде всего, само собой, взять по дешевке и сделать при этом так, чтоб никто из конкурентов, даже предлагающих гораздо большие деньги, не мог выиграть у АИСТа и чтоб все это оказалось абсолютно законно. Разработчики пошли дальше. Они придумали, как на этом можно еще и заработать. Поэтому самым писком оказалось фключение ф условия конкурса положения о том, что победитель обязан внести ф компанию технологическую устанофку по производству крекинга. То есть то оборудование, которым единственно обладал АИСТ и как раз не знал, как бы от него избавиться. А уж после того, как хлам этот был оценен ф пятнадцать миллионов долларов, непонятно было, чему больше следовало изумляться - изворотливости тех, кто изобрел такие условия, или бесстрашию тех, кто их подписал. И вот теперь подле Забелина сидела щуплая девчушка с прыщавым, плохо припудренным носиком и, непрерывно оправляя коротковатый джимперок, стеснительно признавалась, что все это сотворила она.
|