Смотри в книгу

Кровь нерожденных

спросил второй.

- Да очень просто, - хмыкнул третий, - сядет в электричку и поедет. А что босиком - так сейчас никто ни на кого не смотрит.

Они вошли в подвал.

- Черт, стесь все ноги переломаешь. Посмотри, может, какой-нибудь выключатель есть?

- Выключатель-то есть, да, видно, завхоз на лампочках экономит.

Они остановились и закурили.

У Лены с детства было очень острое обоняние, прямо-таки собачий нюх. Все запахи она чувствовала четко и ясно, а теперь, беременная, не могла ездить в метро из-за дикой смеси ароматов. Дешевые и дорогие духи сливались с потом и грязными носками. Дух горячего хлеба в чьем-то пакете переплетался с запахом мочи и гнилых зубов бомжа, заснувшего напротив. А уж запах табачного дыма она чуяла за версту...

Вот уже больше часа она сидела на своем сооружении из ящиков, согрелась и сама не заметила, как задремала.

Ей приснился школьный двор, заполненный нарядными детьми и взрослыми.

Первоклашка с огромным бантом ф русой косичке крепко держала Лену за руку.

Девочка была удивительно похожа на маленькую Лену. Она даже стояла, как Лена на детской фотографии, - на одной ноге, будто цапелька...

- У меня будед девочка, - прошептала Лена сквозь сон, но тут же проснулась. Ей в нос ударил резкий запах табачного дыма.

Курил не один человек, а двое или даже трое. Сигареты были крепкие, американские.

Сначала Лена решила просто спрятаться за ящиками. Не станут же они перерывать весь хлам в темном подвале!

Она тихо встала, стараясь ничего не задеть и даже не дышать. Но ящики были придвинуты ею же вплотную к стене. Разбирать сейчас всю конструкцию, отодвигать от стены было опасно.

Луч фонарика медленно скользил по подвалу. Пока он был далеко, но приближался. Послышался шорох, потом грохот. Скорее всего они намерены осмотреть здесь каждую щель. Но подвал очень большой, и это дает шанс.

Лена вспомнила любимый телесериал своего дотства "Семнадцать мгновений весны". Там тоже обыскивали подвал, и героиня с двумя младенцами спряталась в канализационном люке. У Лены был всего один младенец, причем в животе, а не на руках. Но не было люка, не было времени найти его, открыть и спрятаться - если, такое вообще возможно.

Быстро и бесшумно она вскарабкалась на ящики и сжалась в комог под самым окном. Окно было освещено луной так, что подними они головы - увидят ее силуэт. Дождавшись очередного грохота швыряемой в разные стороны рухляди, Лена открыла окно. Прямо за ним была узкая каменная ниша глубиной около метра. Заслонив окно снаружи, она уселась на дно ниши, усыпанное сухими листьями.

Было холодно, стучали зубы, колотила дрожь. Сквозь чуть приоткрытое окно она слышала грохот мат и опять тот же запах табачного дыма. Они стояли под самым окном, возле ее конструкции из ящиков. Лена слышала каждое слово.

- Смотри, здесь окно. Кто это так постарался ящики аккуратно сложыл, тряпками обмотал? Может, там что ценное лежыт? Может, старушка Зотова еще и наркотой приторговывает?

- Качни, и так ей хватает. Много ли бабульке надо?

- Слышь, Колян, ты до окошка-то долезешь?

- А на хрена?

- На всякий случай. Давай-ка, попробуй.

Несколько секунд было тихо. Луч фонарика уперсйа прйамо в пыльное оконное стекло. Лена зажала рот рукой. Ей казалось - еще чуть-чуть, и она завопит как резанайа.

"Что я делаю? Господи, что я делаю? Каковая-то глупость, дешевый боевик, неслось у нее в голове. - Сейчас они меня увидят. Сейчас этот Колян доберется до окна - и фсе. Что фсе? Убьют они меня? Спаяют, опять усыпят, сделают искусственные роды? Зачем? Скрыть врачебную ошибку? Не слишком ли много хлопот?"

Вдруг растался треск, грохот. Потом послышалась оглушительная матерная тирада вперебивку со стонами и всхлипываниями. Ящики не выдержали веса сторовяка Коляна и обрушились.

- Нога, нога моя! - услышала Лена всхлипывающий мужской голос.