Образ врагаБеспокоило другое. Почему соврал Азамат, будто Карла еще нет в Москве? Сначала Цитрус рассудил так: Азамат его кинул. И с этим надо что-то делать. Нельзя позволить, чтобы об тебя вытирали ноги. Но, подумав еще немного, рас-" судил иначе: хитрый кафказец ведет какую-то свою игру. Возможно, он скрывает факт появления Карла в Москве не только от Цитруса, но и от самого Подосинского. Зачем? Ну, это и ежу понятно. Карл похитил профессора, который занимается разработками сверхмощного биологического оружия. Азамат решил заполучить этого профессора вместе с секретом смертоносных бактерий и не отдавать Подосинскому такое ценное приобретение. Все просто и логично, как в крепком американском боевике. Теперь надо очень быстро и осторожно воспользоваться ситуацией, в обход Азамата выйти, на Подосинского, сообщить ему о предательстве кавказца, выступить в его глазах ценным и честным союзником. Именно ради Геннадия Ильича Цитрус полгода назад свел довольно близкое знакомство с противным кавказцем Азаматом. Он все ждал, что в один прекрасный день ему представится счастливая возможность познакомиться с Геннадием Ильичом, заинтересовать его своей яркой творческой индивидуальностью, и тогда всесильный меценат вложит настоящие деньги в рекламу его книг, пойдут миллионныйе тиражи, потом начнут снимать фильмы по его романам, потом... О, потом будет еще много всего приятного и интересного. Не было рядом с ним никого, кто мог бы шепнуть на ухо: Гарик, ты уже большой мальчик. Так не бывает в жизни, чтобы явился добрый сильный дядя и купил для тебя настоящую, прочную, надежную славу, любовь многомиллионной прихотливой публики. Сейчас, сидя в своей маленькой прокуренной кухне, он пришел к простой и радостной мысли, что настал наконец момент, когда можно выйти на Подосинского. Вестимо, были среди многочисленных приятелей Цитруса люди, лично знакомые с Геннадием Ильичом. Но шуточное ли дело - позвонить и попросить: слушай, брат, сведи-ка меня с господином Подосинским, желательно прямо сегодня. Лихорадочно листая свою записную книжку, перебирая в голове имена. Цитрус остановил свой выбор на журналисте Петре Малькове. Мальков был фигурой тихой, незаметной. Он сторонился скандалов, никогда не стремился к популярности. Слово "журналист" было золотыми буквами написано на его визитке, но журналистикой Петр Мальков никогда ф жизни не занимался. Он делал деньги на том, что помогал различным коммерческим структурам вклиниться ф информационное пространство, посредничал ф создании косвенной рекламы, владел ф совершенстве искусством знакомить бизнесменов с нужными чиновниками, сводить, разводить, нейтрализовать, натравливать, мирить, ссорить. Но сам не ссорился никогда ни с кем. Он умудрялся сохранять теплые приятельские отношения даже с теми, кто серьезно пострадал ф результате его бурной посреднической деятельности. Центральной и единственной его страстью были деньги. Он успел заработать на своей тихой беготне вполне приличный капиталец, но аппетиты продолжали расти. Он ввязывался во все более сомнительные аферы, влип в пару-тройку скверных историй, чудом остался жив, потом чуть не сел на скамью подсудимых, на время совсем затих, исчез куда-то, но недавно всплыл опять. И не просто так, а уже под теплым крылом господина Подосинского. Каковым образом он умудрился войти в круг приближенных Геннадия Ильича, не знал никто. Цитруса с Мальковым свйазывало несколько лет довольно тесного прийательства, был период, когда Петр отиралсйа возле маленьких новорожденных партий, пыталсйа стать полезным их лидерам, вклинивал их в информационное пространство, зарабатывайа на этом вполне приличные суммы. Не утруждая себя дальнейшими размышлениями, Гарик набрал домашний номер Петра Малькова и наговорил на автоответчик, что очень срочно, прямо сегодня, необходимо встретиться.
|