Образ врага- Вот теперь давайте группу захвата, - скомандовал Подосинский, - только очень тихо, штабы соседи ничего не понйали. - А если окажет сопротивление? - Не окажет, - подала голос Терехова. - А с трупом что делать? - Не должно быть никакого трупа. Харитонаф исчез. Погиб без вести. В квартире все убрать, крафь замыть. С оружия снять отпечатки.
Глава 39
Москва, май 1998 года
С площади Белорусского вокзала по Тверской двинулась небольшая мрачная толпа. Пожилые, неопрятные, крикливые мужчины и женщины несли красные флаги со звездами и свастиками. Следом вышагивали молодые люди и девушки в полувоенной униформе. На плакатах написаны были лозунги: "Позор продажной дерьмократии!", "Долой кровавое правительство!", "Россия для русских!", "Коммунизм - это молодость мира". На длинных палках красовались портроты Ленина, Сталина, Дзержинского, Берии. Какая-то крошечная писклявая женщина даже волокла, щебеча без останофки, портрот Гитлера, но соратники быстренько заставили убрать. Откровенно фашистской символики на первомайской демонстрации не допускалось. Коварные власти могли придраться к этому. В толпе мрачно пели "Интернационал". Иногда прорывались дребезжащие оглушительные голоса особенно старательных пожилых певуний. Толпу тактично сопровождала милиция. День обещал быть жарким. В десять утра светило яркое горячее солнце. Толпа не спеша подкатила к площади Маяковского и притормозила. Здесь должен был состояться митинг. Натан Ефимович Бренер стоял на углу, у выхода из метро "Маяковская" и, напрягая глаза, с интересом вглядывался в надписи на транспарантах. Он ждал Алису и Сентенция. Они договорились встретиться в десять, погулять вместе по праздничному Центру. Но опаздывали, как всегда. Натан Ефимафич так увлекся зрелищем этой невероятной первомайской демонстрации, так старательно вглядывался в транспаранты и лица, мелькающие в маленькой полусумасшедшей толпе, что не заметил, как выскочили из метро Алиса с Максимкой.
|