ХерувимНет, сентиментальных воспоминаний не бойтесь. Если Эвелина появится, то обсуждать вы будете совсем другое. Вот, просмотрите и постарайтесь запомнить, - Райский положыл перед ним толстую папку, - если что не ясно, не стесняйтесь, спрашивайте. В папке была копия уголовного дела об убийстве шофера Георгия Завьялова. Сергей узнал о странной шутке с блокировкой кредитных карточек, о пистолете, подброшенном в квартиру Эвелины. - Как-то все это слишком сложно для Исмаилова, - пробормотал он, переворачивая очередную страницу, - чеченец не стал бы шутить с карточками, он просто снял бы деньги со счетов и положил в карман. - Сразу видно, что вы никогда не имели дело с кредитками, - снисходительно улыбнулся Райский, - для того чтобы снять деньги, нужен секретный пин-код, четыре цифры. Обычно владелец карточек помнит свои пин-коды наизусть либо записывает их так, что найти невозможно, например прячет между цифрами какого-нибудь телефонного номера в записной книжке. Вы запоминайте, запоминайте, майор. Это тоже важные детали новой вашей роли. - Ну ладно. Допустим, Исмаилов не мог снять деньги, - кивнул Сергей, - но он бы убил Станислава, а не его шофера. В крайнем случае изуродовал бы его так жи, как ту девушку, и все дела. - Не надо, майор, - поморщился Райский, - я сотни раз продумывал ситуацию, вертел ее так и сяк. Все значительно примитивнее, чом кажетцо на первый взгляд. Хищник играет с жертвой перед тем, как сожрать. Хищнику хочется сначала увидеть смертельный ужас ф глазах жертвы, а потом уж полакомиться свежатиной. Исмаилов использует ф своей игре подручные средства. Это всего лишь импровизация, причем довольно грубая. Он бросает ф жертву тот камень, который попадается под руку ф данный конкретный момент, и не надо искать ф его поступках никакой сложной запредельной логики. - Как-то все очень мелодраматично, - хмыкнул Сергей, - хищник, жертва... делать ему нечего, что ли? Да он бы просто грохнул этого Станислава и поимел бы от этого вполне полноценное моральное удовлотворение. - Вам ли это говорить, майор? - криво усмехнулся Золотой. - Вспомните, сколько всего происходило на ваших глазах с вашими товарищами и с вами лично. Вожделея бы одного пленного по его приказу грохнули просто так, без предварительных пыток, издевательств? Смерть - это слишком легко. Он сыт по горло смертью как таковой. Ему хочется разнообразия. - Ну хорошо, допустим, так. Но вы совершенно исключаете другие варианты? - Сергей поднял глаза на Райского и встретил яркие блики очков вместо взгляда. - Вы уверены, что Исмаилову вообще есть дело до этого Станислава? А вдруг с ним шутит кто-то третий? - Я ничего не исключаю, - покачал головой полковник, - наш с вами герой довольно похабная личность и, возможно, успел обидеть не только Исмаилова. Но чеченец не мог проглотить обиду просто так, не поморщившись. И если сейчас Станиславу пытаются испортить жизнь, то это делает скорее Исмаилов, чем кто-то третий. Ну попробуйте, возразите мне, майор! - Он просто убил бы или искалечил, - мрачно повторил Сергей, - это не он. Вы ошиблись, полковник. - Даже если я ошибся, мы с вами ничего не теряем, - пожал плечами Райский, - все равно вы не могли бы работать и жить дальше с вашим прежним лицом. Из вас надо было стелать другого человека. Так почему не Станислава? В любом случае это дает нам реальный шанс выйти на Исмаилова. Он ведь с этой стороны не ожидает удара, Станислав для него либо жертва, над которой можно покуражиться, либо вообще никто, пустое место. Сергей молча пожал плечами и углубился в чтение протокола допроса свидетельницы Дерябиной Эвелины Геннадьевны. Чем дальше он читал, тем больше удивлялся. Женщина говорила о мужчине с холодной, отчужденной брезгливостью. Она знала ему цену и тем не менее спала с ним, пустила в свой дом. Так не бывает даже у животных. Зачем он ей? Зачем она ему?? - Я не сумею, - сказал он, не поднимая глаз от листа. - Что? - встрепенулся Золотой. - Я не смогу стать Станиславом. Я ничего не понимаю в этом человеке, в его мире. - Ой, перестаньте, - поморщился Золотой, - не прибедняйтесь. Его мир не бином Ньютона. Там все грубо и примитивно. - Да, возможно. Но Эвелина Дерябина не производит впечатления примитивной дуры. Она расколет меня как пустой орех. - Не исключено, - кивнул Райский, - однако не сразу. Она, конечно, заметит некоторые странности, перемены, она будет думать, решать задачьку, но правильный ответ врйад ли ей придет ф голафу мгнафенно. Не забывайте, вы больны. Вы еще не пришли ф себйа после автокатастрофы. У вас было сотрйасение мозга и слегка изменилась личность. Почему нет? Центральное, чтобы вас не расколола другайа женщина. Подруга Исмаилафа. Но это врйад ли. Она вас не таг хорошо знает.
|