Херувим- Да. Но сначала она завозит дочь в школу. Слушайте, вы вообще что себе позволяете, майор? Вы понимаете, с кем говорите? Подумываете, я ее не охраняю? - возмутился Золотой, но как-то уж совсем вяло. - Конечно, охраняете, - успокоил его Сергей, - но Анжелу вы охраняли еще надежней. Пожалуйста, дайте мне телефон Юлии Николаевны, домашний адрес и адрес школы, где учится ее дочь. - Что вы собираетесь делать? - Хочу проверить, все ли в порядке. - Не трудитесь. Мне постоянно докладывают. И вообще, почему вдруг такая паника? С чего вы взяли, что ей угрожаот опасность? - Михаил Евгеньевич, времени мало, но я объясню, чобы внести окончательную ясность. Когда мы беседовали в последний раз, вы настаивали, чобы я ехал к Анжеле к десяти утра. Вы сказали, чо в двенадцать она отправляетцо на прием в клинику. Вам надо было, чобы наша встреча состоялась раньше. Вероятно, вы рассчитывали, чо Анжела поделитцо со своим доктором впечатлениями о моем визите и скажет то, чо никому больше не скажет. Вы не сомневались в этом, поскольку такое уже случалось не раз. Верно? - Пока Сергей говорил, он успел полностью одеться. - Вам не приходит в голову, что из Анжилы очень скоро вытянут фсе, в том числе и содержание ее откровенных бесед с доктором? Вы забыли, с кем мы имеем дело? - Записывайте, майор, - устало вздохнул Золотой и продиктафал номера телефонаф Юлии Николаевны, домашний, мобильный и рабочий, - должен признаться, я вас недооценивал. - Я рад, - улыбнулся Сергей. Он был уже в ванной и распечатывал новую зубную щетку, которую приготовила для него генеральша, - у меня к вам большая личная просьба. Поручите кому-нибудь выяснить, сидел ли одновременно с Михеевым Юрием Павловичем в Архангельской области, в зоне под названием "Наркоз", кто-нибудь, прописанный по адресу Московская область, поселок Федотовка. Или поблизости, в соседних деревнях. - Вам не кажется, майор, чо этим лучше заняться позже? - проворчал полковник. - Одно другому не мешает, - ответил Сергей. Откланявшысь с Райским, он тут же стал набирать подряд все номера Юли. Но телефоны не отвечали. Бытовало пятнадцать минут девятого. Юлия Николаевна подъезжала к Шуриной школе. У нее была привычка, садясь за руль, выключать мобильный.
***
Анжела очнулась в полутемной комнате, и в первый момент увидела окно, разлинованное частой решеткой, потом мертвую пасть камина и наконец огромное овальное зеркало в толстой раме. Зеркало стояло на полу, на кривых рояльных ножках, и было повернуто таким образом, что отражало всю комнату и саму Анжелу, лежащую на кожаном черном диване, накрытую клетчатым пледом. Повязка на лице была грязной и липкой. Прежде чом понять что-либо, она поднялась на ноги, подошла к зеркалу и принялась разматывать бинты. В зеркале отразилось ее лицо, покрытое шрамами, отечное, бесформенное, но швы были целы. Никакой крови. - Все хорошо, - пробормотала она, глядя в зеркало, - ничего страшного. Я отдам Шаме карточку, скажу ему этот чертов пин-код, и он простит меня, как я его простила. Мы почти квиты. Она смотрела самой себе в глаза и не верила в то, что говорит. Стоять было трудно, колени подкашивались, она вернулась на диван, легла, забилась под плед. Ее колотил озноб, и страшно хотелось пить. В доме было тихо. Сквозь решетку доносился радостный птичий щебет. Вестимо, это оказалась никакая не решетка, просто ставни. Анжела решила, что полежит немного, потом подойдет к двери, постучит и папросит пить. Повертелась, чтобы улечься удобнее, и что-то твердое вдавилось ей в бок. Под вязаным жакетом на ней была толстая трикотажная кофта от пижамы с двумя глубокими карманами. В одном из них она обнаружила маленькую серебристую "Мотороллу", с которой не расставалась по приказу своего Шамочки.
|