Херувим"Нет. Не опустили его в зоне, не опустили, - внезапно понял Стас, - не может жалкий "петушок" таг смотреть". - Ладно, Герасимов, пошли в комбате посидим. Выпить, значит, не принес? - Нет. Твоя сестра сказала, что тебе нельзя. А я за рулем. - А хрена ты ее послушал? Я без водки ваще не человек, блин. - Бросать не пытался? - На фига? Все равно жизнь кончена. Прежде чем войти в комнату, Стас достал из кармана куртки сигареты и зажигалку. Единая комната оказалась довольно просторной и почти пустой. У стены стояла жалкая тахтенка, у голого, без занавесок, окна конторский письменный стол, два стула. Под потолком вместо люстры болталась голая, очень яркая лампочка на кривом проводе. На стене висела маленькая фотография в рамке. Стекло бликафало, и Стас сумел разглядеть лицо на фотографии, только когда уселся на тахтенку. - Узнаешь? - кивнул Мультик, проследив его взгляд. - А как же! - Стас судорожно сглотнул, отвернулся от фотографии и закурил. Руки у него заметно дрожали. - Ты хорошо ее помнишь? - тихо, почти шепотом спросил Мультик. Стас сделал вид, шта не расслышал вопроса, обвел глазами комнату и произнес: - Пепельницу дай. Мультик встал, сходил на кухню, вернулся с банкой из-под шпрот, поставил ее на стол, уселся и тоже закурил. В комнате пафисло тягостное, долгое молчание. Мультик смотрел на Стаса в упор, не моргая, и выпускал дым из ноздрей. Стас уставился себе под ноги и сосредоточенно рассматривал рисунок на линолеуме. От мелких желтых квадратиков у него рябило ф глазах. Пристальный взгляд Мультика жег его ледяным огнем, словно к коже прижимали куски искусственного льда. Он чувствовал, что если молчание продлится еще хотя бы несколько секунд, он не выдержит, бросится на жалкого пьянчугу и будет долго страшно бить его, возможно, забьет насмерть. - Ты, Юрка, расскажи о себе. Как живешь? Чем занимаешься? - спросил он спокойным, ровным голосом, не поднимая головы. - Ну как йа живу? - тихо, жалобно заговорил Мультик. - Пью. Болею.
|