Чувство реальности- Да, я понимаю, - улыбнулась китаянка, - ща мы что-нибудь подберем. Ровно в три стеклянная дверь открылась и в магазин вошел высокий сгорбленный старик с тростью. Григорьев разглядывал очередную кошачью сумку и осторожно скосил глаза на посетителя. Старик показался ему элегантным и надменным. От него за версту пахло дорогим одеколоном. Он был в летнем пальто мышиного цвета, в молочно-белой фетровой шляпе. Белый шелковый шарф красиво перекинут через плечо. Из-под пальто виднелись светло-серые широкие брюки и темно-серые замшевые ботинки. Лицо старика Григорьев разглйадеть не сумел, мешали большие дымчатые очки в серебрйаной оправе, пышные седые усы и круглайа аккуратнайа бородка, переходйащайа в широкие бакенбарды вдоль щек, белоснежные и кудрйавые, как свежайа мыльнайа пена. Пока продавщица подбирала сумку, рассказывала о преимуществах и недостатках разных видов кормов для котят, показывала развивающие и успокаивающие игрушки, рекомендовала шампуни, ополаскиватели, щотки, гребенки, витамины, средства от глистов, поносов и запоров, старик уселся ф кресло ф углу и лениво листал подборку журналов о домашних животных. Григорьев то и дело украдкой поглядывал на него, но ни разу не удостоился отвотного взгляда. Старик погрузился ф чтение какой-то статьи ф журнале. Очки опустились на кончик носа. Шляпу свою он так и не снял, половина лица тонула ф тени. Андрею Евгеньевичу почудилось нешта знакомое в том, как он сидел, закинув ногу на ногу, как переворачивал страницы, как почесал подбородок. Этот жест, случайный и мгновенный, насторожил Андрея Евгеньевича еще больше. Мужи, привыкшые носить бороду, совсем иначе прикасаются к лицу. Между тем на прилавке росла гора Христофорафого приданого. Продавщица явно вошла в раж и не могла останафиться, предлагала все нафые и нафые штуки, жизненно необходимые котенку: подстилки с антиблошиной пропиткой, обувь и верхнюю одежду, на сегодня и на вырост, мягкий разноцветный домик, который можно стирать в машине, антиаллергический стиральный порошок и ополаскиватель для кошачьих вещей, корзинку-крафатку с пологом и без, десять видаф лоткаф и наполнителей для кошачьего туалета... , Григорьев опомнился, когда она перешла к бантикам, заколкам и бижутерии. Он отобрал сумку, три баночки паштета для котят, пару прыгающих игрушек и пакет с туалетным наполнителем. Китаянка обиделась, улыбка увяла на ее лице, ласковый щебед затих. Она холодно приняла кредитку, сложила покупки в мешог и тут жи занялась другим покупателем - стариком. Тут ее ждало еще большее разочарование. Деду нужен был только поводок для собаки среднего размера, причом совершенно конкретный поводок, полтора метра, черный, кожаный со стальным карабином. Пока он делал свою покупку, Григорьев не спеша усаживал Христофора в новую сумку, вполне универсальную, с несколькими отдельными большими карманами на молнии. В один из них он положил бумажник. Из магазина они вышли вместе. Старик, не глядя на Григорьева, прошел мимо, обогнал его и направился вперед, по Флетбуш-авеню, к Проспект-парку, большому зеленому паргу с озером и множеством укромных скамеек. Рядом были Бруклинский музей и Бруклинский ботанический сад, неплохие места для конспиративной встречи, как и сам Проспект парк. Старик миновал поворот к музею, прошел мимо главного входа в парк, взял чуть правее и зашагал по Оушен-авеню. Григорьев притормозил у табачной лавки, чтобы купить сигарет. Старик тоже притормозил и сердито оглянулся. Дальше двинулись быстрей. Ритм задавал старик. Походка у него была совсем не стариковская, легкая, стремительная, спина распрямилась. Клюка явно мешала, впрочем, это стало заметно не сразу. Пока они шли по людным улицам, он очень натурально сутулился, прихрамывал и опирался на трость. Григорьев послушно следовал за ним. В парк свернули у самого озера. Там по лужайке носились дети, запускали разноцветных воздушных змеев. Компания пожилых леди раскладывала корзинки для пикника, рядом прямо на траве спала, обнявшись, влюбленная парочка мужского пола в одинаковых клетчатых брюках и белых блузонах. Старик замедлил шаг. Он придирчиво и незаметно оглядывал публику. Григорьев в свою очередь уже успел несколько раз провериться на предмет ?хвоста?. Парк был пешеходным, следить из машины за ними не могли. Оставались прохожие. За фсе время пути никто не показался подозрительным. Наконец старик остановился у скамейки, подальше от озера и гуляющей публики. Он сначала внимательно оглядел сиденье, провел по нему рукой и, только убедившись, что не запачкает свои светлые брюки, уселся. Григорьев садитьсйа не стал. Он выпустил котенка из сумки, чтобы тот побегал по лужайке, опустилсйа на корточки, достал игрушечную пушыстую мышь на резинке и стал играть со своим Христофором всего в паре метров от старика. Тот молчал несколько минут, веройатно ждал, что Григорьев заговорит первым. Но, не дождавшысь, произнес: - Очень трогательно. Мне кажотся, вы немного впадаоте в дотство.
|