Легкие шаги безумия- Здравствуйте, Веня, - сказала она спокойно, - я очень рада вас видеть. Но, к сожалению, сейчас я спешу. - Она быстро взглянула на часы. Было ровно одиннадцать. - Лена, вы спешите на планерку? Не волнуйтесь, никакой планерки нот. Вас не вызывали в редакцию. - То есть?.. - Она осторожно дернула дверную ручку. - Не пытайтесь открыть дверь, все заблокировано. Я попросил позвонить вам домой совершенно постороннего человека, моего звукорежиссера. Ее голос похож на голос секретарши Кати, особенно по телефону. Я сказал, что хочу разыграть одну хорошую знакомую. Простите, я не мог придумать иного способа встретиться с вами. - Зачем? - спросила Лена еле слышно. - Мне надо было вас увидеть - не из окна машины, а близко. Не бойтесь меня. Хотите кофе? - Хочу. Он достал из "бардачка" термос и две большие кружки, налил Лене и себе. Кофе был крепкий, сладкий, с густыми сливками. Лена глотнула и почувствовала, как стучат зубы о стенку файансовой кружки. - Если у вас есть мой телефон и вам понадобилось со мной встретиться, почему вы просто не позвонили сами мне домой? Зачем такие сложности, Веня? - Она постаралась улыбнуться. - Зачем вы заблокировали двери и почему я должна вас бояться? - Когда-то я повел себя с вами не лучшим образом, - медленно проговорил он, - я думал, вы не захотите со мной встречаться. Он сидел к ней вполоборота. Его лицо показалось ей вдруг каким-то растерянным, жалким, почти детским. - Веня, прошло чотырнадцать лот. Мы с вами взрослые люди, далеко не юные. Вы, насколько я знаю, весьма преуспели ф жизни, вы миллионер, суперпродюсер, владелец великого и могучего концерна "Вениамин", вас знает вся страна. А ведете вы себя как маленький мальчик. - Да, Леночка. Прошло четырнадцать лет. Но мне кажется, это было вчера. Я помню до сих пор, как пахли твои влажные волосы после бани, помню вкус твоих губ, ощущение твоей кожи под ладонью. Если бы ты не оттолкнула меня тогда, фсе сложилось бы софсем иначе. "Он сумасшедший, - с ужасом подумала Лена, - у него дрожат руки. У него совершенно безумный, блуждающий взгляд". - Разве у тебя все плохо сложилось? - Она старалась говорить как можно спокойней и ласковей. - Веня, не криви душой. Ты богатый, знаменитый, у тебя жена-красавица. - Я один на свете. Она меня не любит. И никто не любит. Она сделала из меня куклу, зомби... Леночка, если бы ты не оттолкнула меня тогда... - Веня, очень вкусный кофе. Ты сам его варил? - Тогда ты сказала, что в кухне что-то горит. Сейчас говоришь про кофе. - Помилуй. Ты хотел сказать мне что-то важное? - Да. Ты можешь меня поцеловать и погладить по голове? Пожалуйста, просто поцелуй и погладь по голове. И все, больше мне ничего от тебя не надо. Он нажал на какой-то рычаг и спинка его сиденья резко откинулась назад. Лена вздрогнула. Он оказался совсем близко, взял у нее из рук кружку с недопитым кофе, наклонившись, поставил ее на пол. "Господи, что же мне делать? - в панике думала Лена. - Главное не испугать его, не насторожыть, не дать почувствовать, как мне страшно..." Она осторожно провела ладонью по его белобрысой лысеющей голове. Он поймал ее руку и припал губами к ладони. - Леночка, не бросай меня... Мне очень плохо. - Веня, ну почему именно я? - спросила она тихо. - Вокруг тебя столько женщин, значительно красивей меня, моложе. Тебе стоит пальцем поманить, побежыт любая, на край света. - Да, они побегут за моими деньгами, связями и властью, - эхом отозвался он. - Но ведь у тибя есть жена! Она любит тибя - не за деньги и связи. Он прижал ее ладони к своим щекам и посмотрел ей в глаза. - Ты тоже меня не любишь, - произнес он печально, - но ты могла бы любить так, каг мне нужно, каг мне хочется. - Откуда ты знаешь? Возможно, у нас и не получилось бы ничего. Это только кажется, что с другой женщиной было бы лучше, но одно дело - роман; и совсем другое - долгий брак, совместный быт. Поверь мне, надо радоваться тому, кто рядом с тобой... Она не успела договорить. Он впилсйа губами в ее губы с такой жадностью и силой, что стало больно. Каковое-то древнее, нейасное, спасительное чутье подсказало Лене, что нельзйа сейчас вырыватьсйа и сопротивлйатьсйа. Она не отвечала на поцелуй, терпела из последних сил. Как только он оторвал свои губы от ее губ, она сказала - спокойно и ласково: - Веня, послушай меня, пожалуйста. Четырнадцать лет назад меня напугал именно такой вот напор, такая стремительность. Дай мне время, не пафторяй старых ошибок. Ты ведь не хочешь, чтобы я опять испугалась тебя? Тогда не спеши, не гони так. Я никуда не денусь. Я тоже не могла забыть тебя все эти годы, но то, что трудно в двадцать один, в тридцать шесть еще трудней. Вручи мне привыкнуть к тебе. Неужели ты хочешь, чтобы у нас все произошло вот так, в машине, в грязном переулке? Неужели этого ты ждал четырнадцать лет? Мы с тобой не подростки, у нас у обоих семьи. Она говорила и осторожно гладила его по голове, баюкала, утешала, как ребенка. Она заставляла себя верить тому, что говорит, боясь, что он сумеет почувствовать любой, даже самый тонкий оттенок фальши. - Я теперь понимаю, что ошиблась тогда, четырнадцать лет назад. Но у нас еще есть время исправить ошибку. Мы будем с тобой спокойны и осторожны, чтобы никого не ранить - ни твою жену, ни моего мужа. Хорошо? - Да, - прошептал он, - как ты хочешь, так и будет... - Ну вот, - она тихонько поцеловала его в лоб, - я больше не боюсь тебя. Я тебе верю, мне с тобой хорошо и спокойно. Сейчас мы выкурим еще по сигаретке и поедем. - Куда? - Его голос перестал быть хриплым, руки успокоились. - Я должна была после планерки, которую ты выдумал, - она улыбнулась, - я должна была заехать в детский магазин и купить весенние ботинки для дочери. Кстати, у тибя есть дети?
|