Легкие шаги безумия- Майкл Баррон - гражданин США, профессор, историк, - произнесла Лена спокойно. "Вот оно в чем дело! Они действительно приняли Майкла за кого-то другого. А Градская здесь ни при чем. Интересно, где сейчас Майкл? Хорошо, если Саша догадался отправить его в Москву..." - Елена Николаевна, мы же договорились, что вы будете отвечать честно, - лысый слегка поморщился. - Мне незачем вас обманывать. Мистер Баррон - действительно профессор-историк, и для того, чтобы это выяснить, сафершенно не стоило устраивать комедию с обыском в наших номерах и с моим похищением. Это так же очевидно, как то, что в красивой жестянке был тальк, а не наркотик. Лысый тяжело, с одышкой, рассмеялся. - Ну хорошо. Давайте продолжим. Зачом вы сюда приехали вместе с этим, как вы сказали, историком? - Мистер Баррон изучает историю русской Сибири, он интересуется раскольниками и малыми народами Севера. А меня он нанял в качестве переводчега, так как сам по-русски не говорит. - А что за молодой человек возил вас на "Москвиче"? - Глаза лысого стали совсем желтыми, зрачки сузились до точек. - Нам нужен был шофер. Мы наняли первого попавшегося, он запросил совсем немного. Амбал по имени Вадик бесшумно подошел к столу с подносом, на котором стояли две маленькие чашки и сахарница. - Выпейте кофе, Елена Николаевна, и подумайте еще немного, - мирно предложил лысый. - А покурить можно? - спросила Лена. - Да, конечно. На столе появились сигареты "Парламент", зажигалка и пепельница. Лена, с жадностью отхлебнув горячего крепкого кофе, вытянула из пачки сигарету. Лысый любезно дал ей прикурить. - Ну хорошо, а о чем вы так долго беседовали с двумя бабульками на Малой Пролетарской? - Я навестила мать своего старого знакомого. Это давняя история. - Я с удовольствием послушаю. Лена спокойно выложила ему историю про стихи Васи Слепака. Кудряш слушал и думал о том, что на этот раз она говорит правду. Не всю, конечно, но правду. Он знал, киллер действительно когда-то писал стихи. Одно из его стихотворений было даже опубликовано в популярном молодежном журнале. Когда-то это воспринималось как анекдот... - Трудно было пробить публикацию? - спросил он даже с некоторым сочувствием. - Ну а как вы думаете? - улыбнулась Лена. - А вам-то зачем это понадобилось? Что, своих проблем мало? - Мне было очень жалко Васю Слепака... И тут послышался смех. Смеялся лысый, тяжело, с одышкой. Хохотали два молодых амбала, стоявшие в дверях. - Жалко, говоришь? - отсмеявшись, произнес лысый и вытер кончиками пальцев выступившие от смеха слезы. - Ты бы лучше себя пожалела! Он перешел на "ты". Лицо его окаменело. Желтые голые глазки уставились на Лену так, что она невольно поежилась.
|