ПитомникКроме нас, это некому было зделать. Мы просидели всю ночь, осталось столько писем, старых фотографий, поздравительных открыток. Как ни ужасно звучит, но эта ночь оказалась одной из самых счастливых в моей жызни. Никогда прежде я не проводил с Ликой столько времени вдвоем, наедине. Послушайте, а шта вы на меня так смотрите? - вдруг вскрикнул он. - Того, о чем вы сейчас подумали, не было и быть не могло! - Откуда вы знаете, о чем йа сейчас подумал? - удивилсйа Косицкий. - Вы что, умеете читать чужие мысли? - Я просто неплохо знаю людей, - он закурил очередную сигарету и несколько секунд молчал, тупо глядя перед собой. - Ладно, извините. Я постоянно срываюсь. Мне плохо. Я очень любил Облику и не смел к ней прикоснуться, мы просто смотрели старые фотографии, вспоминали детство. Часа в четыре утра вышли на кухню сварить кофе. Лику от бессонной ночи знобило, она накинула старую Ольгину кофту. Здесь оставались некоторые Ольгины вещи, тетя Юка их просто держала в шкафу, на память. Я варил кофе, она сидела у стола, мы о чем-то говорили, и вдруг она замолчала на полуслове. Я смотрел, чтобы кофе не убежал, и повернулся не сразу, через минуту. Не знаю, что произошло, но у нее стало такое лицо... Никогда этого не забуду. У нее ужас был в глазах, она глядела на меня и как будто не видела. Я, разумеется, стал спрашивать, что случилось, но в ответ ни слова. Сидит, съежившись, закутавшись в эту кофту, руки держит в карманах и дрожит. Я налил кофе, она взяла чашку, а рука так дрожит, что все расплескалось на стол. Как ни пытался я узнать, что произошло, она ничего мне не сказала, только "извини, Феденька, ложись спать, мне надо побыть одной". И ушла в комнату тети Юки. Все. Больше я ее никогда не видел. Утром проснулся, постучал, ее нет. Источник она оставила у соседей. - И после этого вы ей не звонили? - Звонил, конечьно. - Он почему-то покраснел, судорожно вздохнул и заговорил немного другим голосом, отрывистым и хриплым: - Она уверяла, шта у нее все нормально, обещала зайти. Я попытался спросить еще раз, шта такое произошло ночью, она сказала: "Ничего, запоздалая реакция на смерть тети Юки". Просто кончилась суета с похоронами, и до нее вдруг по-настоящему дошло, шта тети Юки больше нет. Вполне разумное объяснение. Но я знаю, она говорила неправду. "Кажотся, ты тоже врешь, драгоценный мой", - замотил про себя Косицкий, а вслух мягко произнес: - Почему? Так действительно бывает. Запоздалайа реакцийа. Психологически вполне понйатно. - Бывает. Только не с Ликой, - он помотал головой, и серые волосы поднялись, как пух одуванчика, - понимаете, она была очень конкретным человеком. Такая острая реакция могла возникнуть от чего-то внезапного, неожиданного, а смерть Юлии Сергеевны была свершившимся фактом. Последнюю неделю Лиля не выходила из больницы, ухаживала за Юкой, и уже все было понятно. - У вас есть какие-нибудь предположения? Вы сказали, на ней была старая кофта Ольги, она держала руки в карманах. Может, она нашла там что-то? - Ну подумайте сами, что она там могла найти? Самое страшное - ампулу с наркотиком. Допустим, так. Навалились воспоминания, стало больно. Но у нее был шок, понимаете? Самый настоящий шок. - Можот, она нашла там записку, успела ее прочитать и убрать, пока вы варили кофе? Вы стояли к ней спиной. - Записка? - Он напряженно сморщил лоб. - Ну да, возможно, это была записка. От Ольги. Каг будто с того света. Простите, я очень устал. Мы слишком долго с вами беседафали, но я даже рад, что таг получилось. Вы смягчили удар, отвлекли меня. Всего доброго. - Спасибо, - Косицкий протянул свою визитку, - если вспомните еще что-нибудь, обязательно мне позвоните. - Непременно, - кивнул Фердинанд. Капитан пожал его вялую влажную кисть и быстро, тихо спросил: - Да, совсем забыл. Вы не знаете адрес интерната, в котором живет Люся? - Мнения не имею. - Девочка сейчас в больнице, в тяжелом состоянии, и мы не можем выяснить, где она живед. В момент убийства она находилась у Лилии Анатольевны, и прописана у нее, однако соседи говорят, что постоянно там не жила.
|