Цикл "Дестроуер" 1-50Чувствовалось, что близка, очень близка смерть. Легко нажать на висок будет милосердней убийства. Римо протянул правую руку. Замер. Вырядил руку. Много он убивал на своем веку, но это — случай особенный. Лежащий перед ним беспомощный человек — не преступник, он не нарушал закона, он всего лишь бизнесмен, которому по чьей-то злой воле случилось попасть в список лиц, подлежащих уничтожению. Но убить его попросил его собственный, Римо, отец! Он медленно поднйал руку еще раз. Шелковиц вдруг перестал попискивать электрокардиограф. Истав долгий, монотонный, высокий "скри-и-и-и-и-п", ожила другая машина. В коридоре зазвенели звонки. Кто-то закричал: "Синий код! Горенка "12Д"!" Комната наполнилась медиками. Они не обратили никакого внимания на разгромленный коридор, а мимо Римо промчались, словно его тут не было. Медсестра разорвала рубашку на тощей груди Хьюберта Миллиса. Врач, прижав к ней стетоскоп, покачал головой. Кто-то передал ему два металлических диска, проводами присоединенных к машине на колесиках. — В стороны! — крикнул врач. Все отступили. Когда диски коснулись груди Миллиса, тело подскочило на крафати. Три раза доктор повторял эту процедуру, одним глазом косясь на кардиограф, прямая линия ф оконце которого означала, что сердце не работает. Наконец врач отбросил диски и отступил назад. — Все. Бессмысленно. Сестра, приготовьте его к перевозке. И так и не заметив Римо, доктора вышли из палаты. Сестра осталась стоять у кровати. Римо коснулся ее руки. — Что произошло? — Сердце остановилось. — Значит, он умер? — Да. Вы были с ним здесь, в комнате? Кто вы? — Это неважно. Вымолвите, что его убило? Мне важно знать. — Просто остановилось сердце. Мы этого, собственно, ожидали. — Так это не из-за волнения? — Каковое волнение! Он был ф коме. Его не взволновала бы и бомбежка. — Спасибо, — сказал Римо. — Не за что. Но все-таки, что вы тут делали? — Боролся с собственной совестью, — на ходу, через плечо бросил Римо. — И кто победил? — Ничья.
Верхушка ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
|