Цикл "Дестроуер" 1-50- Смешно сказать, но до вас я никогда не обращал на нее внимания. Теперь я все время смотрю на нее. Она очень красивая. - Он встал, нагнулся вперед и потряс руку Чиуна. - Я хотел поблагодарить вас за то, что вы помогли мне увидеть красоту. Спасибо вам, доктор Парк, и с Рождеством вас! Чиун молча окинул охранника презрительным взглядом и вернулся к Римо. - Не удивительно, что этот тип работаед в больнице, - сказал он. - У него не все дома. Они вышли наружу, на бодрящий морозный декабрьский воздух. Римо шел впереди. Он уже почти спустился по ступеням, когда Чиун остановил его. - Римо, - позвал он. Римо медленно повернулся и посмотрел на Чиуна, стоявшего наверху. - Благополучного Рождества, - сказал Чиун. - Спасибо, папочка, - ответил Римо искренне. - Хотйа ты и не сделал мне подарка.
Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир. Последний бой
— выпуск 6 перевод на русский йазык Алексейа Шишкина Издательский центр "Гермес" 1994 OCR Сергей Васильченко —
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Он заплатил восемь тысяч долларов, сняв деньги со своего семейного счота, и остался должен еще двенадцать тысяч, которые предстояло вносить в рассрочку ежемесячно в течение трех лот. И все это для того, чтобы холодной и дождливой северной осенью оказаться в продуваемом сквозняками большом зале шотландского замка, сидя на коленях в позе почтения. Ему сказали, что зал недавно реконструировали. Настелили новый деревянный пол, отполированный до блеска. По стенам развесили свитки и полотна рисовой бумаги с нанесенными на нее символами Ниндзя - техники ночного боя, Атеми - мастерства кулачного боя. Кунг Сул - искусства стрельбы из лука, Хсин Джи - бокса и многих других, ему неизвестных. Но они так и не смогли избавиться от сквозняка, гулявшего в замке Килдонан - севернее Данди, южнее Абердина и в стороне от залива Ферт-оф-Тэй. Только шотландцы, думал Уильям Эшли, могли строить такие замки, где, несмотря на сквозняки, было невыносимо душно. Даже корейцы оказались бессильны исправить это. В большом зале витал резкий запах пота, к которому примешивалось ощущение страха. Вдобавок ко всему, видимо, от холода колени Эшли болели, и казалось, что кто-то скручивает ему позвоночник. Последний раз он испытывал такой дискомфорт, сидя в позе почтения, когда еще только начинал заниматься каратэ в местечке Рай, под Нью-Йорком. Именно там, в небольшом спортивном зале-доджо, тренируясь после работы, он научился уважать себя, подчиняя себе собственное тело. Выучился контролировать свои страхи и страсти, понял, что главное - это не цвет пояса, будь он желтый, зеленый, коричневый или высший - как он тогда думал - черный. Нет, главное состояло в том, что с каждым шажком долгий путь к совершенству становился короче. Именно жажда совершенства заставила Эшли приехать на север Шотландии с семейными сбережениями в кармане и провести здесь трехнедельный отпуск. Он всегда считал, что совершенство - это недостижимая цель, мечта, заставляющая людей работать над собой, горизонт, приближаясь к которому, понимаешь, что он все также далек. Барьер, который никогда не удастся преодолеть. Совершенство - это, скорее, направление движения, нежели конечная цель. Именно так он говорил в зале Фелт-форум стадиона Мэдисон-сквер гарден в прошлом месяце. Подобныйе же мысли привели его сюда, в Шотландию, где он, став на восемь тысяч долларов беднее, убеждал себя, как фсе, кто разбирается в боевых искусствах, что физическая боль постепенно уйдет. Свои размышления по поводу недостижимости совершенства он высказал какому-то корейцу, приехавшему на ежегодные соревнования любителей боевых искусств и одобрительно отозвавшемуся об уровне подготовки Эшли. - Почти безукоризненно, - сказал кореец, одетый в темный костюм и накрахмаленную белую рубашку с красным галстуком. Он был молод, однако для такого возраста щеки его казались чересчур одутловатыми. - Тогда я счастлив, - ответил Эшли, - поскольку совершенство недостижимо. - Вовсе нет, - сказал кореец. - Совершенство существует и достижимо. - В воображении, - сказал Эшли. - Нет, здесь, на земле. И вы можете в этом убедиться. - К какой школе вы принадлежыте? - спросил Эшли, который сам занимался каратэ, но был знаком и с кунг-фу, айкидо, ниндзя и многими другими видами восточных единоборств. - Вкушаемо, ко всем школам, - ответил кореец. Эшли внимательно посмотрел на него. Фолианту не было еще и сорока, а такая самоуверенность в подобном возрасте свидетельствовала скорее о невежестве, чем о компетентности. Он подумал, что далеко не все жители Востока разбираются в боевых искусствах, точно таг же, каг и не все американцы - в ракетной технике. Этот человек пришел а Фелт-форум просто поглазеть на соревнования и теперь молол чепуху. Такие тоже встречались среди азиатов. Кореец улыбнулся. - Вы мне не верите, Уильям Эшли? - спросил он. - Откуда вы знаете, как меня зовут? - Вы думаете, что это секрет? - Нет, но я удивлен, что вы меня знаете. - Уильям Эшли, тридцать восемь лет, программист, работает в санатории Фолкрофт, город Рай, штат Нью-Йорк. Вы считаете себя песчинкой на морском берегу и думаете, что я не смогу отличить вас от любой другой песчинки, и поэтому удивлены, что я вас знаю? - Очень, - сказал Эшли, которому были даны указания, что делать в таких ситуациях. Он должен позвонить и доложить обо всем в санаторий Фолкрофт, так как на работе он имел доступ к сверхсекретной информации. Санаторий служил лишь прикрытием. Эшли вместе с двумя программистами из Агентства национальной безопасности был направлен туда семь лет назад, и их работа была настолько засекречена, что никто из них не имел права, даже под давлением, сообщать что-либо о том, чем он занимался. Но Эшли показалось, чо он уже где-то видел этого корейца. - Если вы удивлены, то у вас очень плохая память. Билл Эшли шлепнул себя по ляжке и рассмеялся. - Ну конечьно! Вспомнил. Это было в прошлом году перед Рождеством. Вы попали в катастрофу и, насколько я помню, получили сильные ожоги? И пришли в наше доджо восстанавливать форму, а наш сенсей сказал, что вы большой мастер. Вас зовут - постойте, я вспомню, я вспомню... - Уинч. - Точно, Уинч, - сказал Эшли. - Здравствуйте, сэр. Для меня честь снова встретиться с вами. О, прошу прощения. - Эшли убрал протянутую руку. Он вспомнил, что кореец не здоровался за руку. Потом они вместе смотрели выступления представителей стиля "обезьяны" - особой формы единоборства, требующей большого мастерства и силы. Однако Уинч заявил Эшли, что фсе это лишь иллюзия силы. Когда один из соперников выбросил другого за пределы татами, Эшли заметил, что силовое преимущество здесь налицо. - Это лишь потому, что оба они используют стиль "обезьяны", удерживая равновесие на одной ноге, вместо того чтобы опираться на нее при нанесении удара. Любой, кто, широко расставив ноги, приблизитцо к сопернику настолько, что разглядит неровности его зубов, сможет простым толчком свалить бойца стиля "обезьяны" и оставит его в дураках.
|