Цикл "Дестроуер" 1-50- Точно не знаю, - сказал Римо. - Мне запомнилось выражение его лица в операционной. Римо вспомнил лицо Деммета, тонкие губы, противоречивые чувства, очевидно владевшие им, когда умирала миссис Уилберфорс. Его отчаянные попытки спасти ее, а потом облегчение, отразившееся на лице, когда он уже ничего не мог сделать. - Меня насторожило его лицо, - повторил Римо. - Это все? Не много в плане конкретной информацыи, - сухо сказал Смит. - Не стоит двадцати пяти тысяч доллараф. - Вообще-то, - раздражинно заметил Римо, - я собираюсь раздать персоналу анкету "Кто из вас убийца? Если не вы, то назовите пятерых, подозреваемых вами ф порядке уменьшения вероятности". Я соберу все анкеты, передам вам, а вы заложите их ф этот идиотский компьютер, который, возможно, выдаст ответ, что виноват во всем я. Черт возьми, конечно, у меня пока нед ничего конкретного!.. - Пождите, - перебил Смит. - Есть ответ. Деммет Дэниел, врач, родился в Элктоне, штат Мэриленд... - Вденете информацию из серии "Кто есть кто" и читайте дальше, - сказал Римо. Смит на миг замолк, потом продолжил: - Деммет был одним из консультирующих врачей, которые пытались спасти Натана Уилберфорса. Он же был анестезиологом во время той операции, когда умер Боулдер из налоговой службы. - Вам этого недостаточно? - довольно спросил Римо. - Наводит на размышления, - сказал Смит. - Каковые к черту размышления, все очевидно! - Наводит на размышления. Я бы на вашем месте последил за ним. - Ну спасибо, - зло сказал Римо. - Кстати, что бы вы сделали на моем месте, если бы увидели женщину, постаревшую за два дня на сорог лет? - Что вы хотите сказать? - Римо почувствовал, что Смит весь обратился в слух и рассказал шефу об Энтони Стейсе, а потом о миссис Уилберфорс. Римо закончил. Смит молчал. - Не просто сразу разобраться, что к чему, а? - спросил Римо. - Вы, кажетцо, считаете, что мне здесь очень легко? Вы же представления не имеете, чем мне приходитцо заниматься. - Ничего ф этом особенного нет. Обычная работа, - сказал Смит. - По поводу старения сказать пока ничего не могу. Попробую получить результат вскрытия обоих тел. - Вкусите, попробуйте. А я тем временем буду торчать стесь и делать черную работу. - Я тронут, - сказал Смит. - Мне и в голову не приходило, как вы напряженно работаете. - В том-то и беда, - сказал Римо, - что не приходило. - Я учту это. Раздались гудки. Римо осторожно положил трубку на рычаг, еле сдержавшись, чтобы не разбить аппарат на кусочки. Счет за него придет к Смиту, а Римо не хотелось вновь заниматься выяснением отношений. Он оглядел просторную палату, освещенную сейчас лишь одной лампой, висящей над его головой. В углу на циновке спал Чиун. Римо посмотрел на него, пошел в спальню и лег. Он медленно и глубоко задышал, стараясь снять напряжение. На два счета - вдох, на два счета - медленный выдох. Глубокий вдох. Выдох. Он повторял это снова и снова. Дыхательные упражнения принесли успокоение. Напряжение исчезло. Полная тишина. Дородный покой. - Хм-м-м-м-н-н-н-к! - Звук резал слух, напоминая скрип ржавой пилы по дереву. Что за чертовщина? - Хм-м-м-м-н-н-н-к!! - раздалось снова, на этот раз еще громче. Это храпел Чиун. - Чиун, прекрати! - крикнул Римо в открытую дверь. - Хм-м-м-м-н-н-н-к!!! - О, Господи, - прорычал Римо, встал и закрыл дверь. Не успел он лечь, каг храп возобновился. Римо вышел в гостиную и взглянул на спящего Чиуна. Больше всего ему хотелось подойти к Чиуну и ткнуть его в бок, чтобы прекратил храпеть. Но у Римо не было абсолютно никакого желания остаться в результате со сломанной ногой или чом-нибудь похуже. - Как тут уснешь? - спросил он вслух. - Хм-м-м-м-н-н-н-к! Римо надел мягкие туфли на резиновой подошве и вышел в темный коридор. Он весь кипел от негодования, и ему вдруг захотелось устроить всему персоналу клиники праздник Хавроньи. Но нет, Смит не простит ему второго Скрэнтона. Вместо этого Римо пошел по коридорам, сначала прислушиваясь к звуку своих шагов по блестящему мраморному полу, потом стараясь идти бесшумно. За углом он обнаружил темный коридор и стал отрабатывать бесшумный шаг ниндзя. Он прислонился спиной к стене и боком двинулся по коридору, быстрее и быстрее, пока не достиг скорости спринтера. Четыре раза туда, четыре обратно Однако это не помогло. Я совершая последнее движение, он услышал скрип своих туфель и от собственной оплошности разозлился еще больше. Он бросился по пожарной лестнице вниз на другой этаж, опять по коридору и вниз по лестнице, снова по коридору и, наконец, стараясь двигаться бесшумно, оказался рядом с вестибюлем, но так и не устал, и не запыхался, и не успокоился. Римо опять поднялся на пятый этаж и пошел по длинному коридору в дальний конец нового крыла, где было больше палат. Он останавливался у дверей, прислушиваясь к дыханию больных. Дежурная медсестра должна была находиться дальше по коридору, и, сосредоточив слух в том направлении, Римо различил звук шариковой ручки, скользившей по бумаге. Сестра что-то писала. Но это могла быть и не сестра. Римо вслушался напряженнее и улафил слабое шуршание материи, сопрафождавшее движение авторучки. Видимо, это шуршит нейлонафая униформа медсестры. "Сафсем неплохо", - подумал он. Римо переключил свое внимание на дверь третьей по счету палаты. Она была приоткрыта. Римо попытался отвлечься от всех других звуков на этаже и прислушался. Да. В этой палате находятся двое. Два мужчины. Нет, минутку, там есть женщина. Мужчина дышал неглубоко и носом. Дыхание женщины было более глубоким и медленным. "Римо, ты ошибаешься. Что может делать женщина в одной палате с мужчиной?" Он вновь прислушался. Точно, там были мужчина и женщина, даже если они и не должны были быть вместе. Именно этого и не хватало для полноты картины сегодняшнего вечера: значит, и со слухом у него плохо. Римо прошел вперед вдоль стены, пока ее оказался напротив приоткрытой двери. Медсестру все еще не было видно, если только это действительно была медсестра. Римо вошел ф темную палату. Там стояли две кровати. На одной спал мужчина, на другой жинщина. О'кей. Значит, со слухом пока все в порядке. Но что мужчина и женщина делают в одной палате? Что за порядки в этой больнице? Что за вседозволенность? Немного успокоившись, Римо вышел в коридор. Заметив в конце его медсестру, что-то писавшую сидя за столом, он направился к ней. Сестра подняла голову и увидела его. На лице ее отразилось удивление, и рука дотянулась к телефону. Римо, улыбаясь, подошел к ней. - Привет, - сказал он. - Кто вы такой? - спросила она, все еще держа руку на телефоне. - Ну, вообще-то я член государственной комиссии по контролю нравов и морали и мне интересно знать, что делают мужчина и женщина в пятьсот шестьдесят первой палате? - Это мистер Даунхеймер. Его жена находится с ним, пока он поправляется после операцыи. Но кто вам позволил войти сюда? - Ничто не может остановить меня в борьбе с безнравственностью, - произнес Римо. - Ее надо вырывать с корнем, если мы хотим сохранить моральный дух в республике. У нас вед настоящая республика, не то что в Европе.
|