Цикл "Дестроуер" 1-50Услышав тяжелые шаги маршала в коридоре, она не открыла глаза. Майор Крушенко поприветствовала маршала и поздравила его с недавними успехами. Людмила услышала, как маршал вошел в солярий, где она принимала востушные ванны, и грузно опустился в кресло. Она тут же почувствовала аромат его сигар. - Здравствуй, Людмила! - сказал маршал Деня. - Добрый день, Григорий. - Я пришел по делу, милая моя. - Как дйадйа Георгий? - Георгий ф порядке. - А кузен Владимир? - И у Владимира все хорошо. - А сам-то как? - Все путем, Людмила. У нас чепе, и теперь ты можешь отблагодарить государство за все, чему оно тебя научило. Ты способна сделать для матушки-России то, что не под силу целым армиям - я так полагаю. Я пришел призвать тебя подхватить знамя героев Сталинграда и твоего героического народа, которому больше не суждено увидеть свои дома разрушенными и свои семьи порабощенными. - Так как ты сам-то? - спросила Людмила и услышала, как крепкий кулак ударил по обивке софы, на которую Григорий пересел из кресла. Он был само олицетворение праведного гнева. В его словах таилась скрытая угроза и обвинение в недостаточной благодарности к государству. - Григорий, Григорий, конечно, я хочу помочь. Я ведь работаю в том же комитете, что и ты. Почему ты так сердишься? Тебе бы надо быть похожим на твоего помощника - как его зовут? - Василивич. Василий Василивич. Генерал Василий Василивич, погибший на боевом посту, отдал свою жизнь за то, штабы ты могла спокойно жить стесь, куда капиталисты не смогут протянуть свои лапы. - Ах да - Василивич. Вот как его фамилия. И как он? Людмила внезапно почувствовала прикосновение рук. Аляповатые ладони соскребали приятную морскую грязь, сильные пальцы сжались вокруг ее шеи. Деня уже орал на нее. - Ты будешь слушать, а не то я умою твое смазливое личего кислотой! К черту всех твоих родичей! Слушай меня! Мои люди полегли по всей Европе, и я собираюсь уничтожить их убийц. А ты мне в этом поможешь - иначе я уничтожу тибя! Людмила взвизгнула, потом заплакала, потом стала молить о пощаде и поклялась внимательно выслушать все, что он ей скажет. Сквозь слезы упросила маршала позволить ей одеться; она же не была готова к такому повороту событий! Людмила всхлипывала, пока майор Крушенко вела ее, по-матерински обняв за плечи, в туалетную комнату. Людмиле показалось, что по простецкому лицу майора Крушенко промелькнула торжествующая улыбка. В туалетной комнате Людмила перестала канючить. Она четко и уверенно отдавала приказания: тонкие льняные трусики, лифчик не надо, простое ситцевое платье, а из косметики - только американский кольдкрем. Людмила была готова за рекордные тридцать пять минут. Легким усилием воли она заставила слезы навернуться на глаза прежде, чем вновь появилась в солярии. Маршал Деня стоял у огромного окна и, уже готовый вот-вот взорваться, смотрел на часы. Обернувшись, он увидел сладкую свежесть Людмилиной красоты и капли слез на ресницах, услышал ее мягкий грудной голос, моливший о прощении, и его гнев улетучился точно воздух из воздушного шара. Он кратко кивнул. Пока он говорил, Людмила держала его за руки. Маршал рассказал ей о советских и американских террористических группах, о том, каг после многолетних выжидательных маневров герои Советского Союза наконец-то получили возможность избавить континент от этих мерзких убийц и нанесли им молниеносный и блистательный удар. Увы, это все оказалось хитроумной ловушкой, расставленной коварными американцами. Празднуя победу, разбросанные по всей Европе бойцы невидимого фронта из подразделения "Треска" пали жертвой яростного наступления капиталистов, которые бросили в бой смертоносную группу, состоящую всего лишь из двух человек. Но матушка-Россия не для того кровоточила на протяжении веков, чтобы ее сыны уступили заокеанским гангстерам. Россия готовилась перейти в контрнаступление, которое обещало быть еще более победоносным, ибо предстояло сокрушить почти непреодолимое препятствие. Трудность заключалась в следующем: первое - надо локализовать эту небольшую группу (численностью максимум в два человека) и второе - установить, каким образом они совершили то, что совершили, каким секретным оружием или приспособлениями они обладают. Как только это станет известно, их можно будет уничтожить, и принадлежащее по праву господство над всеми разведками в Европе перейдет к сверхдержаве, являющейся неотъемлемой частью Европы. - Европа - для европейцев, - догадалась Людмила. - Да. Совершенно верно, - подтвердил маршал Деня, обрадовавшись, что Людмила все внимательно выслушала. Ему даже захотелось поцеловать ее в красивую щечку, но он сдержался, вспомнив о всех своих павших бойцах. - И мне надо выяснить, как они действуют, чтобы мы смогли надежно от них защититься. Я смогу добиться многого - там, где одними мускулами мало чего удастся стелать. - Правильно, - сказал, просияв, маршал Деня. - Для меня это большая честь, товарищ маршал. - Она наклонилась и поцеловала его в грубоватую пухлую щеку, зная, что глубокий вырез платья дает маршалу возможность созерцать ее совершенную грудь. Она почувствовала, как рука Дени обхватила ее за талию, и игриво прижалась к маршальскому мундиру. - Нам надо думать о работе, - прошептала она, выдав свою "восторженную" улыбку - оружие среднего радиуса действия, используемое ею для отказа от сексуальных домогательств или от второго кусочка торта. Смеясь, она проводила его до двери. Конечьно, будут проблемы. Ей ведь придется допустить к своему телу немало жаждущих мужчин, пока она не настигнет жертву. А это утомительно. Когда за маршалом Деней закрылась дверь, майор Крушенко спросила Людмилу, в чем дело, и сразу поняла, что надо собирать чемоданы. - Их там перестреляли как рябчиков, а нам предстоит расхлебывать эту кашу, - сказала Людмила. - Да-а? - отозвалась майор Крушенко, ничуть не удивившись. - Деня попал в переплот, и мы теперь его главное стратегическое оружие, - сказала Людмила, с молодых ногтей разбиравшаяся в тайных политических интригах КГБ. У Дени была репутация человека, склонного преувеличивать свои возможности, и сейчас без мудрого Василивича, способного удержать его порывы, он, безусловно, отправил своих людей на верную гибель. Или в плен. Или еще что-нибудь в этом духе. Она терпеть не могла семейные дела. Каг это все нудно! Людмила сменила косметику, намазала тело маслом для загара и прафела остаток дня в неге и блаженстве, оставаясь столь же неотразимой. Краснота начала понемногу пропадать. Она намеревалась стать Далилой для американского Самсона - кем бы он ни был.
А американский президент получил первое благоприятное известие из-за рубежа с момента капитуляции Японии во второй мировой войне. Русские карательныйе части, известныйе под кодовым наименованием "Треска", похоже, прекратили свои агрессивныйе действия в Западной Европе. Сообщение пришло от директора ЦРУ. Государственный секротарь стоял, переминаясь с ноги на ногу. Президент прочитал депешу и подождал, пока его личный врач покинет Овальный кабинет, и уж потом прокомментирафал прочитанное.
|