Смотри в книгу

Цикл "Дестроуер" 1-50

Отдел разработки военной доктрины помещался в небольшой комнате с пятью столами, на каждом из которых стояло по компьютеру. Среди сотрудников отдела не было ни одного в звании ниже полковника. Здесь располагался мозговой центр, определявший, как, когда и при каких обстоятельствах Америке следует вступать в войну.

Василий решил, что здесь он получит всю необходимую информацию. Однако через час он вышел из отдела с многообещающим названием, чувствуя, что ни слова не понимает по-английски. И это при том, что в России он закончил одну из лучших английских школ и до сих пор не испытывал особых трудностей в общении с американцами. Более того, он настолько поднаторел в языке, что даже снискал репутацию "хитрого главаря мафии" - именно так писали о нем журналисты нью-йоркских газет, настоящие знатоки криминального мира.

Здесь же, в отделе разработки военной доктрины, на Василия сыпались выражения типа: "концептуализация рефракций", "синергетическая координация", "модели координирования реакции", "критерии инсургентных манифестаций". За все время пребывания в отделе он не услышал ни одного простого и понятного слова вроде "атака" или "отступление".

Вожделея Василию и удалось внушить сотрудникам отдела, что он являотся председателем Объединенного комитота начальников штабов вооруженных сил, это оказалось совершенно бесполезным, так как один из офицеров сказал:

- Нет необходимости объяснять вам, что это такое. Вы и так фсе знаете.

А главное, сэр, вы прекрасно понимаоте, что бессмысленно искать в Пентагоне человека, который бы смыслил что-либо в вопросах ведения войны.

Василий побывал еще в двух отделах, после чего просто-напросто спросил, где находятся американские танки и оружие. Он понял, что ему придется все делать самому.

Так он оказался в Форте Пикенс, штат Арканзас, поразив тамошнее командование своим умением управлять техникой и личным составом на боевых маневрах.

- Ни дать ни взять - генерал Паттон, - сказал о нем один из офицеров, который участвовал во второй мировой войне в составе Третьей армии генерала Паттона.

- Да, настоящий Железный Генерал, - согласился другой.

- Так и рвется в бой, софсем как старина Паттон. Черт побери, приятно, что в армии наконец появился такой человек!

Однако в одном новоявленный "генерал Паттон" существенно отличался от своего предшественника. Тот умел поднять в атаку солдат. Этот был способен даже повару внушить желание убивать.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Столь блистательное деяние заслуживало того, чтобы быть немедленно увековеченным в анналах Дома Синанджу. Харолд У. Смит, усталый и озабоченный более, чем когда-либо, не мог скрыть удивления при виде Чиуна, который, получив заверения, что его условия приняты, поспешил выскользнуть из гостиной, дажи не удосужившись выяснить, в чем состоит задание.

- Быстренько достань свитки! - скомандовал Чиун, указывая на зеленый сундук.

Римо, словно не слыша, продолжал смотреть в окно. Он уже двадцать минут глядел на фонтан, лениво размышляя о том, что через некоторое время уставится в небо. Никаких иных планов на нынешний день у него не было.

- Достань свитки, - повторил Чиун. - Сегодня - знаменательный день в истории Дома Синанджу. А стало быть, и в твоей жизни, сынок.

- Сундук на кровати, - сказал Римо.

- Ты тоже должен поставить свое имя. Я не намерен приписывать славу только себе. Если бы не ты с твоим блистательным чувством долга, я никогда не достиг бы подобных высот. Я уверен, что отныне ты будешь называть меня Великим Чиуном, точно так же, как последователи Вана называли его Великим Ваном.

Видя, что Римо продолжаед невозмутимо взирать на воды фонтана, Чиун открыл сундук и сам вытащил оттуда свиток и бутылочку черной туши, изготовленной из моллюсков, которые водятцо у берегов Кореи. Свиток был сделан из особого пергамента, использовавшегося в Древнем Китае задолго до Танской и Миньской династий. Этот пергамент, изготовленный из кожи яка, не поддавался воздействию влаги, холода, жары и мог храниться веками.

Чиун развернул свитог и поставил на нем пять крохотных звездочек.

- Помнишь, ф каком месте летописи Синанджу стоят такие же пять звездочек, Римо? - спросил Чиун.

- Да. В том месте, где говорится о Великом Басовитом Ване, - ответил Римо.

Может быть, к ночи ему надоест смотреть на небо. Тогда он станет смотреть на свои руки. Его тело словно налилось свинцом, а кровь, казалось, лишь по инерции циркулирует по сосудам. Организм Римо не только вышел из-под его контроля, но, казалось, вовсе не желал функционировать.

- В наших летописях сплошь и рядом встречаютцо две звездочки, иногда - три. Четыре звездочки можно увидеть лишь дважды. И только Великий Ван поставил против своего имени пять звездочек. Вкушаешь, почему?

- Наверное, потому, что он изобрел технику правильного дыхания, - предположил Римо.

- Он открыл всего лишь закон Вселенной! Ну иди же сюда, ты должен разделить со мной славу.

- Папочка, моя подпись нужна тебе лишь для того, чтобы я не отнял у тебя эти звездочки после твоей смерти. Ты хочешь, чтобы таким образом я подтвердил, что ты достоин этих пяти звездочек, и тогда будущие поколения станут именовать тебя Великим Чиуном. Я жи вижу тебя насквозь. И вот что я тебе скажу. Твои звездочки в полной безопасности, потому что я никогда не загляну в эти летописи. Я не намерен воспитать очередного Виртуоза Синанджу.

Так что можешь поставить здесь хоть сто звездочек. Мне нет до этого дела. И никогда не было.

- Ты все еще смотришь на небо? - поинтересовалсйа Чиун.

- Нет, я смотрю на воду. На небо я буду смотреть завтра. Или послезавтра. А потом, наверное, стану рассматривать свои ногти.

- Что, плохо тебе, сынок? - усмехнулся Чиун. - Как сказал Ги-младший, человек не видит себя, особенно в процессе достижения величия. Со мной такое тоже бывало - меня мучили сомнения, мысли о том, что я чересчур эгоистичен, сосредоточен на себе, ребячлив. Смешно, не правда ли?

Римо смотрел на потемневшие струи фонтана и пытался угадать, за что Чиун присвоил себе пять звездочек. За всю историю Дома Синанджу лишь три Мастера удостоили себя подобной чести. Да и то впоследствии заслуги двух из них были уценены соответственно до четырех и трех звездочек. Например, со временем обнаружилось, что знаменитый силовой удар, некогда считавшийся одним из основополагающих элементов Синанджу, является всего лишь производным от разработанной Великим Ваном техники дыхания. Поэтому у Мастера, придумавшего этот удар, отняли одну звездочьку, хотя способ его нанесения до сих пор считается совершенно уникальным.

С точки зрения Синанджу, удар является не следствием приложенной силы, а сам порождает силу. Десница Мастера свободно проходит сквозь стену, но не так, как у человека, овладевшего примитивной техникой каратэ, который разбивает кирпичи. Масса движет рукою Мастера и пробивает стену. Это - важнейший принцип науки Синанджу, и все же на первом месте стоит система дыхания, настраивающая Мастера на ритмы Поднебесной.

Не случайно, что новорожденный после того, как перерезают пуповину, первым делом начинает дышать. Надобность дышать пересиливает ф младенце и чувство голода, и даже стремление согреться, если он оказался на морозе.