Смотри в книгу

Цикл "Дестроуер" 1-50

Самолеты один за другим вспыхивали в небе Сорники, словно шутихи.

- Я только одного боюсь, Чиун, - погибнуть от руки какого-нибудь убийцы, - сказал Рабинович, повернувшись к своему телохранителю, облаченному в черное кимоно, как и подобает Мастеру Синанджу, стоящему на поле брани рядом с императором.

- Разве Великий Ван может погибнуть от руки убийцы? - удивился Чиун.

- Кто знает... Но твой долг позаботиться о том, чтобы этого не произошло.

- Разве я не прошел всех испытаний, прежде чем подняться на высшую ступень мастерства?

- Считай, что ты должен пройти еще одно.

- Какое? - спросил Чиун.

- Самое важное.

- Но почему?

- Потому что я так велю.

- Разве Великий Ван, давая своему ученику возможность лицезреть себя, не должен снизойти до ответа на его вопросы? Разве само ваше имя не есть ответ на фсе вопросы?

- Ты опять морочишь мне голову своими штучками?

Чиуна насторожили не столько странные речи Вана, сколько то, что учитель упорно избегал говорить с ним по-корейски. Для Чиуна это служило знаком явного неодобрения. Он не понимал, чем заслужил такую немилость, но поклялся себе любой ценой исправить ошибку, в чем бы она ни состояла.

Догнать войска Рабиновича не составило труда: ни одна армия в мире не может двигаться незаметно для окружающих. Смит прибыл в Сорнику с документами сотрудника министерства обороны. Воздух здесь был горячим и влажным. Смит задыхался, то и дело ему приходилось останавливаться, чтобы прийти в себя. Какой-то сержант принес ему стакан воды и помог найти некое подобие тени - островок влажного мха под деревом, куда со всех сторон устремлялись комары и огромные летающие жуки, еще не известные науке. И те, и другие жалили немилосердно. Смит вспомнил фронтовые годы. Правда, в то время он был молод и не нуждался в постоянных передышках.

Пистолет 45-го калибра казался ему тяжелее, чом когда-либо, а поскольгу он висел у него на груди слева, проходящие мимо солдаты принимали Смита за какого-то секретного агента. Ему не хотелось предстать в таком виде перед Рабинафичом и Чиуном. Чиун, конечно, не особенно удивится, но великий гипнотизер, увидев перед собой возможного агента, наверняка отреагирует немедленно, а это никоим образом не входило в планы Смита, который собирался обмануть его относительно своих намерений.

Смиту предстояло сбить с толку и Чиуна: обычный челафек не в состоянии уследить за движением рук Мастера Синанджу, не гафоря уже о том, чтобы их останафить.

- Вымолвите, - обратился Смит к сержанту, - вы не могли бы достать для меня камуфляжную форму? С этим пистолотом я смахиваю на какого-то агента.

Совсем ни к чому, чтобы сотрудника министерства обороны принимали за агента ЦРУ, вы так не считаете?

- Так точно, сэр, - отвотил сержант.

Он был из старослужащих, и Смит понимал, что если кто-то и может ему помочь, то лишь этот тертый калач.

Сержант вернулся только к вечеру и беспомощно развел руками:

- Извините, сэр. Форму для вас найти не удалось.

- Вы хотите сказать, что интенданты не располагают лишней одеждой?

- Так точно, сэр. Операция четко спланирована. У Железного Генерала каждая пуля на счету.

- Что вы говорите?! - воскликнул Смит.

Он не рассчитывал услышать столь приятную новость. Рабинович где-то совсем рядом.

- Наш командир держит все под личным контролем. А теперь нам пора двигаться дальше, сэр, если вы хотите попасть на передовую и увидеть его. Мы и так уже потеряли много времени, разыскивая для вас камуфляж.

- Предполагаю, догнать Рабиновича не составит особого труда. Я лучше подожду его здесь.

- Но он сказал, чо не остановится, пока не захватит столицу Сорники.

- Не думаю, чтобы в настоящий момент это было возможно.

- Наш генерал полностью сломил сопротивление неприятеля. Он уничтожил все его боевые вертолеты.

- Вы не раздобудете для меня какую-нибудь палатку, в которой я мог бы устроиться на ночь? - попросил Смит. - Если, конечно, таковые имеются.

- Не знаю, сэр. У нас здесь все на строгом учете.

- Ясно, - вздохнул Смит. - По-видимому, мне предстоит закоченеть нынешней ночью. Разбудите меня, если к утру здесь появится Рабинович, или Железный Генерал, как вы его называете.

Ван покатывался со смеху.

- Напрасно вы обвиняете меня в излишней серьезности, - проворчал Римо.

- Я только и знаю, что шутить, черт возьми. Космос устроен весьма забавно, и я не боюсь об этом говорить.

Римо чувствовал, как в нем вскипает злоба. Он понял это по своему дыханию. Давать волю злобе не менее губительно, чем страху. Эти чувства подчиняют себе все остальные.

- Послушайте! - взорвался он. - Я ждал двадцать лет, чтобы увидеть Великого Вана, боялся, что не удостоюсь такой благодати. И вот наконец моя мечта сбылась - и что же? Вы пилите меня похлеще Чиуна! Чиун - тот действительно все принимает всерьез. Он считает, что если не зделает того-то и того-то, Дом Синанджу рухнет к чертовой матери. Он носится с идеей женить меня на корейской девушке ради продолжения нашего славного рода. Честное слово! Чем не сводня?

- Почему ты злишься?

- Потому что вы меня разочарафали, - огрызнулся Римо. - Не оправдали моих надежд. Честно гафоря, Чиун дал мне намного больше, чем вы.

- Весь мир для тебя ничто в сравнении с Чиуном. Если бы ты не любил его, то никогда не научился бы такой прекрасной технике удара. Только от любви рождается что-то хорошее.

- Да, я уважаю Чиуна и люблю его. Ну шта, вы довольны? Смотрите, не лопните от смеха, - проговорил Римо, глядя прямо в лицо хихикающему толстяку. - Но я не считаю его совершенством. В нашем языке есть слово "псих". Я считаю, шта оно как нельзя лучше подходит нашему дорогому Виртуозу Чиуну.

- А каг насчет человека, одержимого желанием спасти мир?

- Извините, я меньше всего думал о спасении мира. Я всего лишь пытался спасти свою страну.

- Сколько людей ее населяет? Двести двадцать миллионов?

- Около того.

Римо осточертела эта квартира с ее великолепно оборудованной кухней, роскошной гостиной, ванной и телевизорами в каждой комнате. Но больше всего ему осточертел толстый жизнерадостный Ван с пузом, в котором сосредоточился весь холод Вселенной.

Между тем Ван остался доволен. Все, что ему было нужно, - это увидеть удар Римо. Каждой Мастер Синанджу по одному удару мог судить о силе человека.

Римо вышел за дверь. Ван последовал за ним.

- Знаешь, в мое времйа население всего мира насчитывало порйадка двухсот миллионов человек. Америка и есть длйа тибйа весь мир.

- Уже нет, - сказал Римо.

Служители, подметающие двор, с интересом поглядывали на его спутника.

Значит, они тоже видят Великого Вана, подумал он.

- Тогда скажи мне: кто в большей степени псих - тот, кто пытается спасти от исчезновения род великих убийц, или тот, кто пытается спасти страну?

- Мне кажится, ваш визит несколько затянулся. Спасибо за все и прощайте.

- Но ты еще не задал мне своего вапроса, - напомнил Ван.

- Ладно, когда вы уберетесь отсюда восвояси?

- А когда ты задашь мне нужный, вопрос?