Цикл "Дестроуер" 1-50- По-моему, ничего очевидного здесь нет, - упрямо проговорил Чиун. - Римо, пожалуйста, постарайся ему объяснить... - Вестимо, - с готовностью отозвался тот. - Все очень просто, Папочька. Я буду сниматься в кино, а ты поедешь в Диснейленд и будешь общаться там с мышами и утятами. - Ну что за логика у этих белых! - возопил Чиун. - Вы оба просто сговорились, чтобы лишить меня заслуженной славы! - Ты прав, Чиун, - не стал спорить Римо. - Это действительно заговор. Подумываю, тебе не помешало бы выбить из Смита признание, пока я буду в Юме. Желаю вам успешного подписания контракта... С этими словами Римо направился к дверям. Вскочив со своего места, как будто кто-то подсыпал ему на стул кнопок, Смит бросился за ним. - Римо, - умоляющим тоном начал доктор, - пожалуйста, не бросай меня! Застопорившись в дверях, Римо обернулся. - А почему бы и нот? Вы друг друга стоите. - Тебе потребуется имя связного, - заметил Смит. - Черт, - спохватился Римо. Эта мелочь сафсем вылетела у него из голафы. - Ну вот! - вскричал Чиун. - Еще одно доказательство того, что Римо не способен обойтись без моей помощи. Он бросается вперед, сломя голову, и забывает о таких важных вещах! Да он наверняка влез бы не в свой фильм и провалил все дело! - Еще несколько минут назад вы утверждали, что Римо прекрасно обойдется и без вас, - попытался возразить Смит. - Я имел в виду обыкновенные задания, а это явно задача повышенной сложности, - парировал Чиун. - Ни одному из нас еще не приходилось сниматься в кино. - Помилуете, значит, я неправильно вас понял. - Я готов отказаться от условия о повышенной оплате за мое дальнейшее участие ф работе, - пересилив себя, предложыл Чиун. - Очень щедро с вашей стороны, но, к сожалению, ничего не могу поделать. - Ну тогда я сам готов вам доплачивать. В конце концов, снимаясь в фильме, я могу себе позволить эту роскошь. - Неплохо придумано, Папочка, - заметил Римо, - но, боюсь, Смитти ужи не переубедить. Смит кивнул. - У нас не остается иного выбора. Мастер Синанджу, мне очень жаль, но я никоим образом не могу устроить вас на съемки. - Вы приняли окончательное решение? - холодно осведомился Чиун. - Боюсь, что да. - Тогда пусть этот неблагодарный белый отправляется в пустыню, - голос Чиуна не предвещал ничего хорошего, - и приготовьтесь, потому шта нам предстоят очень нелегкие переговоры. - Пессимистичная перспективка, а, Смитти? - шутливо заметил Римо. - Можете позвонить жене и сказать, что вернетесь как раз к новогоднему ужину. - Только не уточняйте, в каком году, - зловеще добавил Чиун. На лице у Смита выступил холодный пот. Одеревенелой рукой он пододвинул Римо папку. - Здесь все, что может тебе потребоваться, - пробормотал доктор. Взяв папку в руки, Римо заглянул внутрь. - А йа и не знал, что снималсйа в фильме "Кинг-Конг жив", - произнес он. - Действительно? - спросил потрясенный Чиун. - Здесь моя легенда, - объяснил Римо. - По ней меня зовут Римо Дюрок. Ну чо ж, пожелайте мне удачи. - Чтоб ты сломал себе ногу! - сквозь зубы пробормотал Чиун. - Такие вещи желают актерам, - отозвался его ученик, - а я каскадер. Им обычьно достаютцо более традиционные пожелания. - Тогда сломай руку, неблагодарная твоя душа! Римо лишь рассмеялся в отвот. Когда дверь за ним захлопнулась, Мастер Синанджу резко повернулся обратно к столу. Судя по его лицу, Чиун старательно сдерживал бушевавшее внутри негодование, но именно это, пожалуй, и было страшнее всего. Не проронив ни слова, Чиун уселся прямо на пол. Взяв со стола папку с бланками и два карандаша, доктор Смит вскоре присоединился к нему. - Я готов начать переговоры о контракте, - произнес Смит официальным тоном. - Но действительно ли вы хотите, чтобы мы договорились? - сурово сказал Чиун. - Вот что мне хотелось бы узнать в первую очередь.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Сенатор Росс Рэлстон порой не гнушалсйа обратитсйа, каг он в шутку гафорил, в свою "скромной лавочькой по использафанию служебного положенийа", но длйа него существафала вполне отчетливайа граница между этим занйатием и предательством государственных интересаф. Не то, чтобы кто-то обращалсйа к нему с предложением сафершить измену родине, однако, если бы такое случилось, сенатор Рэлстон твердо знал, что он ответит. Ведь Рэлстон послужил на благо своей страны в Корее, и даже был награжден медалью "За боевое ранение". Наверное, в тот день, когда ему пришел приказ о награждении, больше всех удивилсйа сам лейтенант Росс Рэлстон. - За что мне его дали? - спросил Рэлстон, служивший маркитантом в тыловых частях. - За ранение ф глаз. - Ранение? - Рэлстон чуть не рассмеялся. Он получил его в столовой, когда пытался разбить сваренное всмятку яйцо. Скорлупа никак не поддавалась, и Рэлстон с силой ударил по ней чайной ложкой так, что осколки разлетелись во все стороны. Один из них попал ему в глаз, но врач быстро вымыл этот кусочек соляным раствором. - Да, за ранение в глаз, - повторил майор. - В рапорте написано, чо в тебя попал осколок снаряда. Если это очередная ошибка, мы можем отослать медаль обратно. - Нет-нет, - быстро проговорил лейтенант Рэлстон. - Как же, помню, осколок снаряда. Все верно, я действительно был ранен. Просто не ожидал получить за этот пустяк медаль. Конечно, ранение было не из приятных, но, в конце концов, я же не ослеп, да и головокружения почти уже не беспокоят. Ну, так в чем же дело? Цепляйте скорее эту штуковину. Формально, он никого не обманывал, и Росс Рэлстон утешал себя, что сам он не подавал рапорт на награждение. Медаль досталась ему почти автоматически, когда заключение медика пошло по инстанциям. К тому же, Рэлстон отлично понимал, что при других обстоятельствах на такой должности - которую, кстати, выхлопотал его отец, сенатор Гроув Рэлстон - наград ему было не видать, как своих ушей. Для Росса Рэлстона фсе началось именно с этой медали "За боевое ранение". Мелкие уловки, легкое искажение фактов, и, ф результате, успешная политическая карьера, и неспешное, но неотвратимое продвижение к сенаторскому креслу. И тем не менее, избранник штата Аризона Рэлстон отлично знал, какую грань переступать нельзя. Эта грань напоминала ему о себе едва ли не каждый день - он был членом Сенатского Комитета по Внешней Политике, и часто оказывал людям самые разнообразные услуги, лишь бы они не противоречили интересам Государства. Однако сенатор Рэлстон и не подозревал об одной маленькой неувйазке - нельзйа быть мошенником только "чуть-чуть", точно таг же, каг невозможно слегка забеременеть. В таких вещах вопрос может решатьсйа только однозначно. Поэтому, когда никто иной, как знаменитый Бартоломью Бронзини попросил его прикрыть глаза на небольшое нарушение Закона о боевой технике 1968-го года, сенатор не колебался ни секунды. Всем, то есть людям, посмотревшим "Гранди-1", "Гранди-2", а также "Гранди-3", было отлично известно, что Бронзини - ревностный патриот. Никакого нарушение государственных интересов.
|