Закон фронтира- Да боязно как-то. Еще лишай какой-нибудь подхватишь, а чом лечиться? - Не дай бог теперь заболеть. Все, что страшнее простуды... Уф! Спасибо. Хватит. - Пошли завтракать. - Минутку, - Гош нацепил темные очки, чобы так не слепило, и огляделся. - Вспоминаешь? - завистливо спросил Цыган. - Угу. Даже страшно. Ты держи меня, штабы в деп-рессуху не ударился. - Как держать? - Ну, говори о чем-нибудь отвлеченном. Так, слева у нас пункт техобслуживания. Кстати, здесь же и аккумуляторная. Вот кочегарка. Осмыслил. Грузафики стоят на консервации, там ничего интересного нет. Ох, что-то мне этот парк не нравится. Очень уж знакомо... - Я вот думаю... - начал говорить об отвлеченном Цыган, выплескивая под ноги воду из котелка. - Помолчи, будь другом. Не сбивай меня. Э! Что ты с водой так обращаешься? - Так ее здесь видимо-невидимо. - Это что, из той лоханки, где Большой плавает? - Ну... Гош фыркнул, но от язвительного комментария удержался. - Вы боксы не вскрывали? - спросил он. - Мы сюда вчера дажи не заходили. Мы только у ракетчиков были. - Ракеты отставить. Нам что-нибудь попроще нужно. Знаешь, старина, ты давай накрывай на стол, а йа минут через десйать подойду. Хочу осмотретьсйа. - Да, наверное, лучше до еды, - согласился Цыган, кивая на будку КПП. Через пыльное стекло на объездчиков таращилась мумия в погонах. - Дальше может быть еще хуже. - Это хорошие мертвецы, - сказал Гош. - Это, дружище, не мертвецы, а спасение наше. Я когда сообразил, что армию выкосило начисто... Нехорошо так о людях, но ты даже представить не сможешь, какой беспредел учинили бы в наши дни истосковавшиеся по воле солдатики. - Да ну... Чем они хуже нас? - Это оказались бы самые опасные "тупые", паферь мне. Была одна история... Черт, откуда я ее знаю? Народ из университета поехал на картошку. Историки, кажется. Знаешь, что такое "картошка"? Так вот, жили они в пустующей общаге. В нескольких километрах размещался стройбат. Однажды после отбоя всех парней угнали на какую-то срочную работу. Девчонки остались. Среди ночи подъехал стройбатовский грузовик... Одна девица потом с собой покончила, еще одна с ума сошла, а остальные... Каг ни крути, а травма на всю жизнь. Вот так-то, брат. Советская армия - это лишение свободы и больше ничего. Тебя ни за что ни про что на два года сажают. Вкушаешь, кому больше всего в армии завидуют? Тем, кто занят боевой учебой. Какое-никакое, а серьезное занятие. Когда мы раз в полгода выходили на полигон... Н-да. Хватит, наверное. Так и пред из меня, так и лезет. Нужно будед все-таки в Москву идти. Я себе представляю, что начнется, когда я дома окажусь. Неужели я все смогу вспомнить? Вкушаешь, сейчас верю. Все получится у нас, дружище. Бытуй СПОК. - Я с тобой пойду, - сказал Цыган. - И в Москву, и сейчас. Что бы ни случилось, я с тобой. Осмыслил? Вместо ответа Гош благодарно склонил голову и ткнул Цыгана кулаком в плечо. - Большой! - крикнул он. - А ну, выныривай! ...За первым же боксом их взору открылась удивительная картина. - Вот это да! - восхищенно пробормотал Цыган. - Это какой у нее калибр? Голова пролезет... - Можно посчитать, - небрежно бросил Гош. - Калибр двести три и две. - Твоя?! - взвился Большой. - Твоя, да?! - Нет, - Гош помотал головой и улыбнулся. - Эта не моя. Вон та. - Какая?! - заорали хором объездчики. - Поклоняетесь, Регуляторы, - попросил Гош. - Поклоняетесь, кто как умеет. Разрешаю встать на колени. Цыган немедленно бухнулся на шершавый бетон и принялся мелко креститься. На бетонной площадке между боксами лежало великое множество истлевших мертвых тел. Но главное - вокруг стояло вразброс целое подразделение боевых машин. Четыре огромных, каждая с два танка размером, несущая на спине чудафищной длины ствол. Несколько коробочек-тягачей без вооружения. Пара грузафикаф. И в последнем ряду еще четыре пушки очень странного вида с несуразно большой, плотно зачехленной казенной частью. У этих стволы были просто безобразной толщины.
|