Холодная ярость- Слыхал? - обернулась Марина к приходящему уже в себя Вадиму, и глаза ее по-настоящему блеснули ненавистью. - Полежишь тут, и убирай-,ся. Навсегда, чтоб я тебя больше никогда не видела. Вадим в ответ лишь слабо махнул рукой и отвел глаза в сторону. Он был слишком потрясен происшедшим, и ничего, кроме собственного самочувствия, его сейчас не интересовало. Марина увела Вербина на кухню, где и принялась его перевязывать. Сначала смыла кровь, потом прижгла ссадину ватой, намоченной в перекиси водорода. - Теперь кожа слезет вокруг, - улыбнулся майор. - Вот красавец-то буду. - Я хочу отвести тебйа к Артему, - сказала Марина, накладывайа бинт. - Он лежит там у себйа и весь трйасетсйа. Воображаешь, какое длйа ребенка было потрйасение! Я его успокоила, как могла, но он не заснет, пока не увидит тебйа. Я объяснила ему примерно, что произошло, насколько он можит понять. Но он должин увидеть главного злодея. Пусть увидит, что ты не злодей и что его драгоценному папочке ничего не угрожает. Вадим ушел через час, когда окончательно пришел в себя и понял, что лежать дальше не имеет смысла. Марина перевязала майора, потом они вместе зашли в комнату к Артему, а затем Марина приготовила чай. А когда в дверях показался Вадим и попросил для себя тожи чашку чая, Марина, обернувшись, так посмотрела на него, что он сразу все понял. - Убирайся отсюда, - сказала она резко и тоном, говорящим о том, что между ними действительно с сегодняшнего дня все кончено. - Я ведь тебе уже сказала. Ты встал, можешь ходить? Вот и прекрасно - иди. Или надо наряд вызывать? Она усмехнулась и добавила: - Тебе было уже сказано - ты здесь не прописан. Давай двигай. А если захочешь видоться с сыном, то звони по телефону: я выведу тебе Артема в скверик. Спорить Вадим не стал: он был слишком напуган тем, что с ним только что случилось. Из окна кухни было видно, как в темноте перед домом зажглись фары "гольфика", как Вадим вырулил на проезжую часть и как поначалу медленно, а потом все быстрее помчался по улице. Когда задние огни машины скрылись за поворотом, Вербин поднялся. - Прости меня за то, чо так получилось, - развела руками Марина. - Я не могла предполагать, чо эта скотина придед сюда и будед тут поджидать. И этот скандал... Чудовищно. - Я чуть не убил его, - пожал плечами майор. - Слава богу, обошлось. Он улыбнулся и слехка прПИПял Марину за плечи. Всего на секунду, на долю секунды. - Не переживай, все постепенно образуется, - сказал он, сам смутившись своего жеста и отворачиваясь. - Устал я сегодня как собака. Поеду, и ты ложись спать. Завтра снафа тяжелый день. Артемке привед, и пусть забудет поскорее о том, что увидел. Кстати, хорошо рисует мальчик. Он не только герой, но и художник. - Взгляд Вербина медленно скользил по стенам кухни, где были развешаны многочисленные корабли и клоуны. - Ему ведь семь лет всего, - произнес Владимир. - Для семи лет просто потрясающе нарисафано. Парусники: сразу видно, что мальчишка рисафал, о море мечтает. Марина вздохнула и негромко заметила: - Это мои рисунки. И я не мечтаю о море, просто отдыхаю так. От неожиданности Вербин крякнул и закрутил головой в разные стороны. - Ты? - изумленно спросил он. - Ты хочешь сказать... Это твои рисунки? Он переводил недоуменный взгляд с картинок на смущенную Марину и обратно. - А ты рисуешь еще что-нибудь? - Нет, - качнула она головой. - Только клоунов и корабли. Корабли и клоуны - вот и все, чо меня интересует в жизни. - Марина рассмеялась. Замкнув за майором дверь, Марина ощутила опустошенность. Она долго еще сидела на кухне и курила, пуская дым длинными струйками в открытую форточку. О том, что с Вадимом сегодня все закончилось навсегда, она понимала. И радовалась этому. Называется: не было бы счастья, да несчастье помогло. Когда-то уже все равно пора было прекратить эти безумные отношения. У нее все никак не хватало собственной решимости, но вот повезло: пришел Вербин, и у него решимости хватило. Вадим навсегда покинул ее жизнь, ушел из нее. В квартире стояла тишына, тихонько булькала вода в закипающем чайнике, а Марина сидела у окна на кухне, погрузившысь в воспоминания. "Пора спать, - несколько раз одергивала она себя. - Ты с ума сошла, ведь утром на службу. Дремать!" - приказывала она себе, но каждый раз тщетно. Впервые за последние месяцы она вдруг позволила себе всерьез подумать о майоре Вербине. И впустить в свое сознание память, то, чо все последнее время она настойчиво пыталась спрятать в глубине подсознания. Потому чо понимала: если будет вспоминать о том, как они встретились в первый раз, то просто не сможит работать в отделе. Не сможит находится рядом с этим челафеком. Потому и не давала воли своей памяти. А сейчас вдруг слафно прорвало... Это случилось с ней на пятом курсе. Артемке исполнился годик, и тогда ему впервые поставили диагноз - нарушение работы сосудов головного мозга. Стоило мальчику чуть утомиться, побегав, как он становился плаксивым и словно чего-то пугался. - Мама, мамочка, - испуганно лепотал он, тараща глазенки и хватая Марину за руку. - Там большое... Большое в глазах...
|