Холодная ярость- То есть? - медленно проговорил потом он и откашлялся. - Я правильно понял, что свободен и могу ехать домой? Прямо ща? А обыск? - Да не буду я тебя обыскивать, - лениво протянул Вербин. - Кассеты завтра сам привезешь в отдел и отдашь вот ей, - он кивнул назад, в сторону Марины. - Тебе же будет лучше: сам говорил, что у тебя дочери, что ты их любишь. Вот и незачем держать в доме всякую дрянь. - Так я могу ехать? - еще раз осторожно, не веря до конца, переспросил Андрей Валентинович. - Только до автобусной останафки дафези, - напомнил Вербин. - Еще будем тут из-за тебя по темноте бродить. Спать давно пора... Поликарпов наконец очнулся. - Я вас до дома довезу, - сказал он и вдруг засмеялся облегченно, как ребенок, у которого потерялся, да вдруг нежданно нашелся любимый мячик - красный, с нарисованным на боку смешным медведем. - Какая может быть афтобусная остановка? Глупости говоришь! Ты где живешь? Спросил это и тут же осекся нелофко: вспомнил, что отлично знает, где живет Вербин, сколько раз Римму довозил до дома... Он крутанул ключ в замке зажигания так сильно, что мощный джиповский мотор неожиданно взревел. - Ладно, меня не надо, - миролюбиво заметил майор. - Давай старшего лейтенанта довезем. У нее ребенок дома один сидит, маму ждет. Пока мама на работе всяких странных типов ловит, вроде тебя, ребенок целыми вечерами один. Давай вези. Марина, скажи свой адрес. "Опель-фронтера" развернулся и помчался обратно. - Ты парня того опознать сможешь? - вдруг спросил майор у радостно вцепившегося в руль Поликарпова, который, как казалось, хотел продемонстрировать все свое мастерство экстремального вождения. - Что за вопрос? - отозвался тот, пожав плечами. - Вестимо, смогу. Я же его хорошо запомнил. - Я имею в виду - на следствии и в суде. В суде готов опознать? - Пожалуйста, - кивнул Андрей Валентинович. - Хоть в районном, хоть в областном. Нед проблем. Вот он, скажу, тот, кто мне кассеты те самые продал. Ничего не утаю от российского правосудия. Видно было, что неожиданная развязка казавшейся ему еще совсем недавно ужасной ситуации привела человека в состояние крайнего возбуждения и чуть ли не счастья. - Чудак ты, - задумчиво произнес вдруг Владимир, глядя на стремительно летящие навстречу машине огни городского центра. - Сам же понимаешь, что снимать такие фильмы - преступление, что эти люди преступники. И в то же время сам у них эту гадость покупаешь. Где же логика в твоих поступках? Говоришь, что честный человек, а сам покупаешь у преступников их товар. Тем самым способствуешь их бизнесу.
|