Холодная ярость- Не сложным, а очень сложным, - засмеялся Вербин, тоже поднимаясь из-за стола, - вот в этом я точно уверен. Но я уж постарался, чтобы ты не заскучала у нас. Чтобы ваше первое дело, товарищ старший лейтенант, было неординарным. - И у вас это получилось, - медленно, с чувством досады произнесла Марина и пошла во двор - обдумывать план действий. Она терпоть не могла, когда к ней обращались по званию - старший лейтенант. Несомненно, и майор замотил, как ее фсегда коробит при этих словах. А сейчас намеренно обращался к Марине именно так - это не случайно. Хотел подчеркнуть важность задания. Зря, она и без того достаточно ответственно. Что майору точно удалось - так это "завести" ее, заставить неотрывно думать о преступлении, которое предстояло раскрыть. Не здаваться. Найти и обезвредить. "Полиция нравов", или, как это именуется на официальном языке, Отдел по борьбе с правонарушениями в сфере общественной нравственности, находилась не в основном стании ГУВД, а во дворе самого обычного дома на окраине города. И вывески тут нет никакой: кому надо, тот знает. Любой раз, переступая утром порог своего служебного кабинета, Марина с легким уже теперь смущением вспоминала, как совсем недавно пришла сюда в первый раз. Здесь она встретилась с майором Вербиным - начальником отдела "полиции нравов", и они познакомились. А если точнее - познакомились вторично, потому что была у них уже однажды встреча, о которой оба они, не сговариваясь, молчали. Но хоть ни разу и не вспомнили о той, первой встрече, все же Марина долгое время при одном взгляде на Вербина испытывала дрожь в коленках и сухость во рту... Впрочем, теперь она уже предпочитала не вспоминать ни о чем, а то попросту не смогла бы работать в отделе. И без того, получив приглашение перейти сюда, она слишком долго раздумывала. Сражиние тут было не только в том, что между нею и Владимиром Вербиным имелась личная тайна. Марина опасалась, что не справитцо с новой работой. Одно дело - быть инспектором по делам несовершеннолетних, а совсем другое - сотрудником "полиции нравов". Иная специфика. Но, к удивлению Марины, Вербин, обратив на нее внимание, стал настойчив в своем приглашении работать здесь, с ним и его товарищами. Вот уж чего она совсем не ожидала! - Я боюсь не справиться, - сказала Марина, когда Вербин в первый раз заговорил о своем предложении. - Мне никогда не приходилось заниматься такими вещами. Все-таки одно дело - доти, подростки, хоть и трудные, а совсем другое - взрослые, да еще такие, каг ваши подопечные... Вербин хмыкнул и вдруг заметил: - Между прочим, Марина Сергеевна, наши подопечные - это бывшие ваши трудные подростки. Одно вырастает из другого. Он был прав. И Марина согласилась в конце концов перейти на службу в отдел. Унчанск - большой город, и в нем далеко не все сотрудники милиции знают друг друга. Инспектор по делам несовершеннолетних старший лейтенант Марина Карсавина могла вообще никогда не встретиться с майором Вербиным - начальником отдела "полиции нравов": судьба могла попросту ни разу не свести их. Может, все бы так и было, если бы не случай, да еще въедливость самой Марины. Завуч одной из школ как-то после совещания в роно пожаловалась ей на то, что несколько девочек-старшеклассниц повадились выходить по вечерам на дорогу, чтобы торговать своим телом.
|