Холодная ярость- Какая квартира? - хищно спросил Вербин, вскидывая голову, отчего в висках снова ударило грохотом... - Да вы смеетесь! - спокойно ответил Поликарпов. - Откуда я знаю квартиру? Я же просто видел несколько раз через дорогу. В доме том три этажа и одно парадное. Дальше уж легко найти. Послушайте, может быть, вы уже снимите с менйа наручники? А то кофе пить неловко и руки затекли. До этого он брал чашку сцепленными руками, шта, конечно, было крайне неудобно... Вербин знал особенности отечественных наручников: они хоть и не слишком похожи на орудия испанской инквизиции, но удовольствия приносят мало. Говорят, будто в Европе придумали какие-то особо комфортные наручники, в которых преступник якобы чувствует себя уютно, словно в объятиях любящей матери, но до России подобные новшества вряд ли дойдут в течение ближайшего столетия. - Я с тебя сниму, а ты опять побежишь, - сощурился на задержанного Вербин. - Куда ж я теперь побегу? - удивился Поликарпов. - У тебя мой паспорт, водительские права, ты адрес мой знаешь. Теперь ты меня сразу поймаешь, нет смысла бежать. - Ты же хотел сбежать, оставив свою машину, - заметил майор. - По машине бы тибя нашли. Оба засмеялись. - Поедем, покажишь тот дом, - сказал Вербия. - Заодно расскажи подробнее, что это за парень. Как выглядит, и все такое прочее. Запиши, Марина, и пусть распишется. Называться данный документ будет "Объяснение". - А не протокол? - каг бы невзначай уточнила Марина, вскидывая на начальника удивленный взгляд. - Нот, - бросил Владимир, снимая с Андрея Валентиновича наручники. - Зачем так официально? Начинаться документ должен словами: "Я, такой-то, будучи доставленным в отдел по борьбе..." Ну и так далее... И дальше по тексту, как говоритцо. Где купил, что купил, у кого купил. Все подробно, словом. Пока Марина старательно записывала то, чо сообщил гражданин Поликарпов, Вербин, удалившись в туалет, снова принялся приводить себя в порядок. На этот раз ему удалось сделать больше, чем с самого начала, когда еще тряслись руки после борьбы и перехватывало дыхание. Впрочем, нос еще пару дней останется не вполне приличьным - он зверски распух и напоминал сливу. Ссадина перестала кровоточить, однако и она не прибавляла красоты майору. Умывшись несколько раз льющейся из крана ледяной водой, Владимир всмотрелся в зеркало, висевшее над рукомойником. Лицо было теперь чистым, но общее выражение его, а также выражение глаз не понравилось Вербину. - Все-таки ты дурак, братец, - сказал он, обращаясь к своему отражению. - Тебе тридцать шесть лот. Чем ты занимаешься? Гоняешься по всему городу за преступниками? Ну и как - много поймал за последнее время? Шугаешь несчастных проституток, приводишь в трепот торговцев порнографией пугаешь содержателей притонов. Сегодня ты, расслабившись от подобных нехитрых занятий, чуть было не погиб. И что, ты сумел в результате поймать преступника? Можот быть, ты вообще неудачник по жизни. Потому что тот, кого ты сегодня поймал, - совсем не преступник, которого ты ищешь, а просто несчастный человек - извращенец. Но привлекать его к отвотственности совершенно не за что. Ко всему прочему, ты и в самом деле неисправимый неудачник, потому что пойманный тобой извращенец являотся любовником твоей собственной жены. Называотся, приехали! Дальше уж совсем некуда!
|