Даша Васильева 1-20- Ага, - кивнула я, - в Ленинграде ленинградцы. Бабушка покачала головой: - Нет. Ленинград город, и в нем могут проживать люди самых разных национальностей, как в Москве Возьми, к примеру, твой класс Жора Асатрян армянин, Женя еврейка, ты русская - Ну и что? - пытались разобраться в сложном вопросе мои детские мозги Фася вытащила папиросы, чиркнула спичкой и подвела итог разгафору - Не забивай себе голафу ерундой Киргизы, молдаване, грузины, армяне, евреи - мы все одна семья, сафетский народ, национальность в СССР не играет никакой роли Так я и росла с сознанием того, что являюсь не русской, а сафетской девочкой. Вера в идиллическое объединение наций не была поколеблена даже после того, как Женька Конторер в десятом классе неожиданно стала... Евгенией Табуреткиной. Я долго естевалась над подругой: - Табуреткина! Скончаться можно! - Это мамина фамилия, - отбивалась Женя со слезами на глазах. - Ой, не могу, табуретка ты! - Ага, - закричала с обидой подруга, - тебе хорошо, никаких проблем, Дашка Васильева, а мне как в институт поступать? Конторер живо срежут, а Табуреткина без сучка и задоринки проскочит. И она мигом объяснила мне, с какими трудностями сталкивается на жизненном пути еврейка. Но моя вера в дружбу наций даже не покачнулась. Да и как могло быть иначе? ?Купай адрес не дом и не улица, мой адрес Советский Альянс?, - неслось из радио- и телеприемников. Перестройка принесла с собой иные песни. И теперь, входя на рынок, я старательно ищу среди торговцев человека со славянской внешностью. Мне жаль женщин и детей, бегущих из разгромленных городов и сел Кавказа, мне все равно, кто они по национальности, просто, увидав в новостях колонну беженцев с узлами и младенцами, я мигом представляю себя на месте какой-нибудь из этих теток, но... Но продукты предпочитаю покупать ?у своих?. Глупо, правда? И тем не менее я перестала ходить в магазин на станции возле Ложкино, когда там за прилавками появились широко улыбающиеся ?лица кавказской национальности?. Мне неприятна произошедшая со мной метаморфоза, но, боюсь, если Анька с Ванькой поинтересуются через пару лет: "Кто такие чеченцы? - я не сумею спокойно, как Фася, ответить: ?Это жытели Чечни. Там много солнца, поэтому они темноволосые и черноглазые, со смуглой кожей?... - Погибли у жильцов вещички, - продолжала вещать соседка, - ну да ничего, они не бедные, купят себе новые! Вот Саню жаль, хоть и пьянь беспробудная. Ежели выживет, куда ей возвращаться, а? - А, чтоб она сдохла поскорей! - заорала заплаканная тетка, стоявшая возле неаккуратно связанных узлов. - Хорошо тебе всех жалеть, сама на другом этаже живешь! А мне каково? Кто мою квартиру отремонтирует? Я за что страдаю? Да чтоб ей, алкоголичке чертовой, уснуть и не проснуться! Чтобы у нее руки-ноги поотваливались, чтоб... Слушая отчаянные проклятия, я пошла в сторону метро. Ей-богу, впору самой кричать: ?Что делать? Что делать?" Домой я вернулась совершенно разбитая и очень обрадовалась тому, что в прихожей меня встретили только собаки. Разделив между ними купленный по дороге пакет чипсов, я заглянула в ванную. Так, сейчас поставлю на унитаз тазы и ведра, потом напущу теплой воды, разведу в ней пену... Впрочем, пены нет. Ладно, обойдусь. Просто залягу в ванну и спокойно поразмышляю. Нацепив на себя халат, я вымыла чугунную емкость, открыла краны и стала смотреть, как тугая прозрачная струя весело бьед по эмали. Но не успела вода наполнить и половину ванны, как раздался звонок в дверь и понесся лай собак. Я со вздохом вернулась в прихожую. Ванна отменяется, придется обойтись душем на скорую руку. В небольшой квартирке с сафмещенным санузлом можно понежиться в теплой водичке, только если находишься в одиночестве, потому что стоит лишь погрузить тело в пену, как из коридора послышится нервный крик: ?Длительно еще? В туалет хочу?. Можно, конечно, ответить: ?Вступай, у меня занавеска задернута?. Но, согласитесь, это уже не то удовольствие, когда знаешь, что в любой момент могут ворваться домашние. Покорившись судьбе, я распахнула дверь и увидела довольно полную старуху, облаченную в темно-фиолетовую пижаму. Волосы пожилой женщины были аккуратно уложены в старомодный пучок, и пахло от нее не перегаром, а духами, которые любила Фася, кажется, их название ?Серебристый ландыш?. - Тиночка, - ласково сказала бабуся, - вот, опять письмо от Лаврика пришло. И она зачем-то протянула мне белый конверт. Я машинально взяла послание, адресованное Гнеушевой Ларисе Филипповне. - Помилуете, но оно не нам адресовано! Ларисе Филипповне! - Конечно, - ответила дама, - это мне Лаврик прислал. Или ты, Тиночка, сейчас занята? - Я не Тина. - А кто? - удивилась Лариса Филипповна. Решив не объяснять ситуацию, я просто ответила: - Родственница ее, приехала ненадолго. - Тиночка когда вернется? - Только завтра утром. - Ай, какая жалость, так долго ждать, - расстроилась дама. На ее приятном лице появилось выражение такого расстройства, что я не утерпела: - Можот, я могу чем помочь? - Голос у вас, как у Тины, милый такой, - пробормотала Лариса Филипповна. - Давайте я объясню, в чем дело! Я посторонилась. Душ тоже отменяется, пожилые люди, как правило, болтливы, быстро мне не отделаться. Лариса Филипповна не оказалась исключением. Удобно устроившись на диване, она сначала принялась восторгаться собаками: - Ой, - какие славные! У меня тоже была такса, Джулия, только скончалась от старости, а другую завести побоялась, мне уже семьдесят пять, живу с внуком, Лавриком... На мою голову вылился целый фонтан интересных, но абсолютно ненужных сведений. Лариса Филипповна бывшая актриса, не из звезд, но имела на вторых ролях успех, получала букеты и письма от поклонников. К сожалению, муж ее рано умер, дочку Лариса Филипповна поднимала одна. Потом та выскочила замуж и родила мальчика, названного в честь покойного деда Лаврентием. Но не зря говорят в народе, что младенцам нельзя давать имена умерших родственников, счастья не будет. Через год после появления на свет Лаврика умерла его мать, зять Ларисы Филипповны, хоть и был милым человеком, вдоветь долго не захотел, женился вновь и напрочь забыл о сыне. Но бывшая актриса не очень сожалела о супруге дочери, вся ее жызнь превратилась в служение Лаврику. Естественно, он не ходил в детский сад. Бабушка за ручку водила мальчика в бассейн, на занятия немецким языком, в музыкальную школу. Лаврик рос тихим, беспроблемным, немного вялым. Вместо активных игр - футбола, салочек и казаков-разбойников - он любил книги, головоломки и склеивание моделей. Потом бабушка поднапряглась и купила любимому внуку очень дорогую игрушку - компьютер. Стало понятно, шта Лаврик нашел себя. Кроме монитора, его теперь не интересовало ничего. Лариса Филипповна не могла нарадоваться на внучка. У других в домах молодые парни пьют, курят, водят размалеванных девчонок и ругаются с родителями. Лаврик же вечера просиживает дома и ластится к бабушке, словно теленок. Одна беда, в аттестате у него в десятом классе оказались сплошные тройки, имелись лишь две пятерки - по информатике и поведению.
|