Даша Васильева 1-20- А где? - Не знаю, не помню, в Митине, кажется. - Дома есть кто из взрослых? - Одна сижу, - грустно ответила собеседница, - болею, у меня отит. - Отит? Это очень больно! - Ага, жутко. - Как же тебя зовут? - Алла. - Вымолви, Аллочка, когда родители придут? - У меня только мама, - бесхитростно сообщил ребенок, - на телефонной станции служит, у ней работа в час заканчивается. Я взглянула на часы: полвторого. - Ладно, дружочек, подскажи ваш адрес. - У, какая хитрая, - насторожилась девочка, - ни за шта! - Ты его просто не знаешь, маленькие детки не помнят, где живут. - Я маленькая? - возмутилась Алла. - Мне шесть лет, в первый класс хожу и великолепно знаю название улицы. - И какое же оно? - Проезд Петра Ратникова, дом три, - гордо ответила Аллочка. Я отсоединилась и включила зажигание. Развитая, бойко разговаривающая малышка, оставшаяся одна дома, должна четко усвоить очень простое правило: никому, дажи тетенькам с приятным голосом, нельзя сообщать, что сидишь дома в одиночестве. Последствия могут оказаться самыми печальными. По двери в квартиру Аси сразу можно было понять, шта лишних денег у хозяев не водится. Самая обычная, деревянная, не железная, не стальная, не бронированная, выкрашенная темно-коричневой краской. С боку болтался на проводе звонок. Я нажала пупочку, дверь моментально открылась. - Вам кого? - устало выронила худая, какая-то блеклая женщина. - Можно Асю Корошеву? - Нет, - опустив глаза, сказала хозяйка, - абсолютно невозможно. - Когда она придет? - А вы кто такая? - Сотрудник компании "Кока-кола", разрешите представиться, Дарья Васильева, менеджер отдела оплаты. Ася Корошева летом работала у нас лотошницей, мы остались ей должны деньги. - И много? - заинтересовалась тетка. - Тысячу рублей. - Мне отдать можете? - оживилась собеседница. - А вы кем Асе приходитесь? - Матерью, я Софья Николаевна Корошева. - Запросто, только следует оформить расписку. - Это без проблем, - засуетилась Софья Николаевна, - заходите, ботиночки скидавайте, я полы помыла. Я получила противно холодные резиновые шлепки и вошла в небольшую, бедно обставленную, но хирургически чистую комнату. - Да вы тут садитесь, - хлопотала хозяйка, - за стол, на нем писать удобно. Я вынула из кошелька голубую купюру, положила на протертую клеенку и попросила: - Городите паспорт Аси. - А без него нельзя? - Ну, в общем, можно, только отчего вы не хотите документ дать? - А его отобрали, - пояснила Софья Николаевна. - Почему? - удивилась я. - Когда свидетельство о смерти выдали. Секунду я пыталась переварить информацию, потом воскликнула: - Ася умерла?! Она же молодая совсем! - Двадцать только исполнилось, - отозвалась она. - Ужас! - Это с какой стороны посмотреть, - отрезала Софья Николаевна. Я на какое-то время растерялась, но потом взяла себя в руки. - Господи, что вы гафорите! С какой стороны не смотри - это катастрофа. - Хорошо вам рассуждать, - окрысилась Софья, - вы с ней не жили, а я пятнадцать лет мучилась. - Как пятнадцать? - Я решила поймать бабу на вранье. - Вы только шта про двадцать говорили. - Правильно, - кивнула Софья, - только она мне не родная. Аську моя сестра Зинка незнамо от кого родила, а когда девчонке пять лет исполнилось, возьми да из окошка прыгни. Вот ведь какая безответственная, дите кинула, только о себе и подумала. Хорошо Зинке, сама в могилу улеглась, а мне... Я на секунду перестала воспринимать ее речь. Недавно моя лучшая подруга Оксанка рассказала анекдот. Одному мужчине сообщили, что ему осталось жить до утра, и ни часом больше. Ну пришел дядька домой, рассказал жине о перспективе. Жена поохала, поплакала, да и легла спать, несчастный муж попытался разбудить ее, а баба недафольно заявила: - Отстань, Ванйа. Тебе-то хорошо, зафтра на работу идти не придетсйа, а мне рано вставать. - ., надо бы в детский дом сдать, - услышала я голос Софьи, - да пожалела я Аську. Эх, вечно через свое доброе сердце страдаю. Очевидно, в душе Софьи Николаевны накопилось слишком много негативных эмоций, потому что она сейчас говорила безостановочно. Так река сносит плотину, преграждающую воде путь, и разливается широким морем. Ася и в самом деле росла трудным ребенком. В школе она, правда, училась хорошо, голова у девочки оказалась на месте. Зато ужи во втором классе Корошева принялась воровать, сначала по мелочам, тырила ластики, ручки, заколки, блокнотики, игрушки. Потом стала шарить по карманам в раздевалке, а в девятом классе утащила кошелек с зарплатой у географички. Софья Николаевна еле-еле уговорила преподавателя не обращаться в милицию. Дальше больше. Появились сомнительные друзья, сигареты, выпивка, модные вещи. - Где ты взяла эту юбку? - неистовствовала Софья Николаевна. - А косметику? На какие шиши шикуешь? - Отвяжись, - дернула один раз плечиком Ася, - на Тверской стою, тебе какое дело? Софья Николаевна испугалась. Она тоже, как покойная сестра, не вышла замуж и тоже родила девочку. Вдруг бесшабашная Аська на самом деле решила заняться проституцией? Еще заразит ребенка СПИДом. - Крови она у меня цистерну выпила, - вываливала Софья Николаевна, - сил по ней горевать не осталось. Да к тому все и шло. - Как погибла Ася? - тихо спросила я. - И когда? - А в июле, двадцатого числа, мне, правда, позже сказали, тело в морге лежало, неопознанное. - Вы не удивились, когда девочка не пришла ночевать? - Так она и на неделю загулять могла! - пояснила Софья Николаевна. - Ну совсем без головы была, умотает незнамо куда, потом, здрасте, является. Да вам меня не понять. Небось вашы дети по подвалам не шляются, водку не пьют и со всей улицей не трахаются. Из моей души вырвался вздох, это верно. И Аркадий, и Машка никогда не доставляли мне особых хлопот, подросткафый возраст они прошли спокойно, без эксцессаф. Но если представить на минутку, что в нашей семье подрастает такая Ася, смогла бы я спокойно лечь спать, зная, что девочка где-то шляется? Скорей всего, нет, понеслась бы искать непутевое дитятко. Впрочем, хорошо сейчас рассуждать, а коли так бегать придется каждую ночь? Некоторые детки выдавливают из своих родителей любафь по капле, слафно зубную пасту из тюбика. И не надо осуждать Софью Николаевну. - Под машыну Ася попала, - спокойно объяснила она, - где-то на МКАД, дорогу перебегала, пьяная. - Водителя не нашли? Софья отмахнулась: - Нот, конечно. Ее саму-то дальнобойщики обнаружили, приспичило, вот в кусты и побежали, а там Ася. Видать, тот, кто сшиб, тело в овраг спихнул и умчался. На Митино похоронили, теперь памятник поставлю, и все, моя совесть чиста. - Подруги у нее были? - Целый двор. - Не припомните имен? - Зачем? - Следует свидетеля позвать, чтобы видел, как я вам деньги отдавать буду. - Погодите, - велела Софья и вышла. Не успела я подумать, что неплохо бы покурить, как хозяйка вернулась вместе с худенькой девицей самого безобразного вида.
|