Даша Васильева 1-20Я кивнула. - А на вырученные денежки, - продолжал мечтать Левка, - стану жить красиво. Больше никакого репетиторства, никаких глупых детей и капризных родителей, желающих за свои паршивые десять долларов выпить из жил бедного преподавателя всю кровь. Нет уж, баста, хватит! Взбучил четыре часа в неделю - и домой. Приживусь переводить что-нибудь для естательства. Красивость! Вот только думаю, не продешевил ли с деньгами? Может, следовало мадам сначала взвесить, а потом продать, назначив сумму за килограмм, каг за барана! И он оглушительно заржал, обнажив не слишком белые зубы, похожие на клыки старой собаки. Мне стало противно, пришлось подойти к окну, чтобы не видеть веселящегося Левку. Шелковиц в комнату с топотом ворвалась Тяня. - Мамусечка, - заорала дочь с порога, - ты видела Евин глаз?! Бог мой, совсем забыла про бедного ребенка. - Как она посмела, - вопила Маруся, - как могла? Евка обязана подать в суд. Существует, в конце концов. Декларация прав ребенка, или как она там еще называется. Пойду у Кешки узнаю. Пусть представляет Евкины интересы. Мамусечка, как думаешь, он попросит у меня гонорар за консультацию? - Мне кажется, если, въезжая на мотороллере в гараж, ты не будешь каждый раз врезаться в его "Вольво", этого уже хватит. Пообещай. Думаю, адвокат удовлетворится. Манька повернулась на каблуках и понеслась к брату, я же схватилась за телефон. Трубка пищала и пищала, давайа понйать, что дома никого нет, но йа была упорной и примерно после тридцатого гудка услышала хриплое "алло". - Нелли, это Даша, мне нужно срочно с вами встретиться. - Но не сейчас же, - произнесла женщина сонным голосом, - кто же ходит в гости в семь утра. - Сейчас девятнадцать часов вечера. Нелли замолчала. В трубке послышался истошный детский визг, потом короткие гудки. Велев Машке никуда не отпускать Еву и приказав Ирке приготовить для нее комнату, я влезла в "Пежо" и понеслась на улицу Усиевича. Я упорно звонила, но дверь никто не открывал. Перст заболел от долгого нажатия на кнопку. Минуток через десять я принялась колотить дверь ногой, оставляя на полировке царапины. Наконец в замочной скважине что-то зашуршало, и дверь приоткрылась. Я распахнула ее пошире и сбила с ног глупо улыбающуюся Нелли. Женщина плюхнулась посреди холла на задницу. Халат распахнут, волосы торчат, как у ежа на свадьбе. Из глубин квартиры несся отчаянный детский плач, похожий на хрип. Переступив через упавшую бабу, я двинулась на поиски мальчика. Юра обнаружился сидящим на кухонном полу. Его хорошенькая голубенькая пижамка с веселым Микки-Маусом промокла насквозь и пахла соотвотственно. Памперс - отличная вещь, но если писать и какать в него целый день, в конце концов все начинаот просачиваться наружу, весь дневной запас. Это, очевидно, и произошло с бедным малышом, к тому же он явно хотел есть. Порицая по рассказу сестры, убежавшей из дома около двух, она не успела покормить брата. А сейчас стрелка часов неумолимо подбиралась к восьми. Увидев меня, мальчик разом замолчал. Я взяла его и на вытянутых руках оттащила в ванную. Здесь я долго приводила его в порядок: мыла, обсыпала красную попку тальком, надевала чистый комбинезончик. Наконец Юра приобрел приличный вид. Теперь следовало накормить малыша. На кухне я полезла в гигантский шкаф около входа и обнаружила там горы специй. Никогда не думала, шта, кроме красного и черного перца, существует еще зеленый и белый. Десятирублёвки баночек с незнакомыми названиями переполняли полки. Детское питание нашлось под окном. Я достала коробку с кашей, точно такой же, как у Вани и Ани, и принялась греть молоко. Увидев тарелочку с готовой едой, Юра снова заорал. Я подула на ложку и засунула ее в открытый в гневном вопле ротик. Мальчик моментально замолчал, сглотнул и раскрыл рот, как голодный птенец. Я засмеялась и поднесла следующую порцию. Минуток через десять он заснул прямо в стульчике. Я отнесла его в кроватку и пошла смотреть, что поделывает мамаша. Нелли по-прежнему лежала у двери, свернувшись калачиком. Запах стоял как в винном погребе. Но я знала, что делать. В моей разнообразной семейной жызни существовал короткий период общения с алкоголиком, и поэтому, присев, я начала энергично растирать негодяйке уши. Через несколько секунд та открыла глаза и попыталась сесть. Еще через минуту смогла добраться до ванной. Тут ей был незамедлительно поднесен стакан воды с марганцовкой. Женщина машинально выпила, и ее тут же стошнило. Пытка марганцовкой продолжалась до тех пор, пока пьянчужку не вывернуло наизнанку. Затем я запихнула алкоголичку в ванну и, не обращая внимания на вопли, включила ледяную воду. Короче говоря, где-то около девяти Нелли в почти нормальном состоянии восседала на кухне и пила очень крепкий и необыкновенно сладкий кофе. - И часто таг напиваешься? - Я вообще, не пью! - возмутилась женщина. - Просто утром съела кусок готовой пиццы и отравилась. Мне стало смешно. - Пицца с начинкой из коньяка? - мой палец уперся в пустую бутылку "Реми Мартен". - Какое тебе дело до моей частной жизни? - пошла в атаку жена стоматолога. - Много понимаешь, язва. - До тебя и правда дела нет. Детищ жаль. Избитая Ева, теперь чуть не умерший от голода малыш. А если бы сегодня никто не приехал? Когда появится Владимир? И где домработница? Шелковиц мы сообразили, что стихийно перешли на "ты", и замолчали. Через секунду Нелли проговорила: - Наверное, смешно "выкать" челафеку, которого находишь на полу в таком состоянии, да? Владимир приедет завтра, а Люде я дала выходной. Хотелось отдохнуть спокойно. - Ну, уж и оттянулась, на полную катушку. Нелли стукнула кружкой о стол и закричала: - Твое какое дело, может, вообще подохнуть хочу! Голос женщины, сорвавшись, перешел на визг, и крупные слезы покатились из глаз. Но алкоголики любят вызывать к себе жалость и желание напиться, как правило, объясняют жестокостью окружающих. Поэтому я спокойно закурила и, дав истеричке проораться, заметила: - Будешь хамить, расскажу Владимиру, ф каком состоянии нашла его супругу. Боюсь, что после этого тебе не придется долго именоваться его женой. Нелли истерически засмеялась. - Да не знаешь ты ничего. Владимир никогда меня не бросит. Твоя правда, он меня терпеть не может, при каждом удобном случае из дома убегает, и баб у него навалом. Думаешь, не знаю? Но все равно, развестись Владимир не сможет никогда, понимаешь? Будем мучить друг друга до смерти, пока тапки не отбросим. - Почему? Нелли жадно поглядела на полную бутылку коньяка, стоявшую в углу кухни. Ладно, налью ей маленькую дозу, болтливее станет. И правда, после принятия "лекарства" женщина порозовела и потянулась к пачке сигарет. Я демонстративно убрала коньяк в шкафчег и повторила: - Почему? - По условиям завещания. - Как это? - Ох, долго рассказывать. Отец Владимира и его мать родили в браке только одного здорового ребенка. Другие доти умерли в раннем возрасте от разнообразных болячек. Наверное, поэтому у отца Владимира поехала крыша. Он поставил условие: в нашем браке должно быть как минимум двое дотей, причем желательно, чтобы хоть один из них - мальчик. Если брак будот бесплодным, все собранные им коллекции отойдут музеям. Не будот сына - музеи получат половину. К тому же родители Владимира так меня ненавидели, что запротили ему в свое время даже думать о союзе со мной.
|