Смотри в книгу

Даша Васильева 1-20

Таню я никогда не встречала. Она принципиально не посещала никаких мероприятий, даже тех, в приглашении на которые стояло - "с супругой".

Дама-невидимка. Злобные сплетницы поговаривали, что будто бы у второй мадам Харитоновой безобразная внешность, огромное родимое пятно на щеке, сутулая спина и ноги кавалериста.

Телефонный звонок прервал раздумья.

- Дашка, привет, - зачастил в трубку высокий, нервный голос.

- Салют, - машинально отозвалась я, не узнавая говорившую.

- С трудом твой номер нашла, спасибо Ленька Мамонтов подсказал, - продолжала неизвестная женщина.

Она говорила быстро, слегка задыхаясь, словно на бегу.

- Небось гадаешь, кто звонит?

- Ну, в общем...

- Ха, Зоя Лазарева.

- Зоинька, - обрадовалась я, - сколько лет, сколько зим, как поживаешь?

С Лазаревой мы учились в одной группе. Поступали в иняз одновременно, и обе, без всякого блата, получили "отлично" на экзамене по-французскому. Вещь почти невозможная для абитуриентки данного института. Даже девочки, занимавшыеся с лучшыми репетиторами, получали не больше четверки. Пятерки там ставили лишь своим, внесенным в разнообразные списки - от ректора, от декана, от парткома. Безыскусному человеку попасть в иняз было практически невозможно. Для этого нужно было либо обладать связями, либо заплатить огромную сумму.

Но мы с Зоей ни о чем таком и не подозревали, наивно полагая, что вступительные экзамены - это всего лишь проверка знаний.

Нас отдали на растерзание Раисе Измаилафне Милославской, роскошной полной даме, безупречьно владеющей языком. Ее перу принадлежало то ли двадцать, то ли тридцать учебникаф, методических пособий и справочьникаф. И именно к ней попадали те, кому следафало поставить "неуд". Милославская вцепилась в меня, как терьер. Текст, предложенный для перевода, был сложным даже для пятикурсника. Минуток тридцать она болтала со мной на разные темы, потом вызвала подмогу - Татьяну Карлафну Раушенбах. Они начали трясти меня вдвоем.

Наконец Раиса Измаиловна глянула на Раушенбах и промямлила:

- Кажетцо, коллега, здесь "отлично".

- Да, - вздохнула та, - ничего не поделаешь.

Я выпала в коридор и встала у окна. Прохладный июньский ветерок приятно пробегал по взмокшей спине. Спасибо, Сюзи! В огромной коммунальной квартире, где прошло мое детство, жила настоящая парижанка - Сюзетта, жена погибшего в сталинских лагерях французского коммуниста. Сюзи практически не владела русским языком, страшно бедствовала, и моя бабушка наняла ее нянькой. К трем годам я говорила по-французски лучше, чем по-русски. Сюзи научила меня читать и писать. В школе мне порой было трудно на уроках русского языка.

Зато преподавательница французского вечно ставила меня всем в пример.

Следом за мной в коридор вылотела краснайа Зойа.

- Пятерка, - прошептала она, - тебе не кажется, что они пытались нас завалить? Вон та, черненькая, еле-еле читала, а ей сразу "отлично" влепили.

Я пожала плечами:

- Может, и хотели отсеять, только не получилось, а откуда ты так здорово язык знаешь?

- Шпион научил, - хмыкнула Зоя.

- Кто? - изумилась йа.

- Вкушаешь ли, - захихикала Зоя, - я из Верми, городок такой в Сибири, прямо возле центральной площади - зона. А дома у нас комнату снимал вольный поселенец, его за шпионаж посадили в 50-х. По-русски так и не научился, пришлось нам французский осваивать. Ему в 65-м срок вышел, только Пьер успел в маму влюбиться и остался. Мы с ним только по-французски болтали, и мамулька тоже его язык выучила. Он ее замуж зовед, да она боится, все-таки шпион. Так и жывут без росписи.

Пять лет мы грызли вместе грамматику, потом наши пути разошлись, и вот Зойка неожиданно звонит.

- Слушай, Дашутка, помнишь, какая у нас дата?

- Нет, - растерялась я.

- Двадцать лет, как иняз закончили! А ведь верно, надо же, сколько времени пролетело.

- Вот решили собраться, - частила Зоя, - почти всех разыскали: и Катьку Волкову, и Федю Пригожина, и Раю Скоркину... Так что готовься - в пятницу приезжай к Тане Ивановой домой, пиши адрес.

Я схватила ручку.

- Успенское шоссе, 12-й километр, - диктовала деловито Зоя, - поселок Федулово, дом три. И еще: решили веселиться на полную катушку, поэтому изволь надеть костюм.

- Какой? - растерялась я.

- Ну уж это тебе видней, - рассмеялась подруга, - хоть Красной Шапочки.

Порешили устроить карнавал. И чтобы обязательно маска на лице. Сначала повеселимся на полную катушку, сорок человек позвали, почти весь курс соберетцо. Будем гадать, кто есть кто! А в полночь маски долой - то-то хохоту будет!

Из моей груди вырвался встох. Боюсь, не до смеха станет. Не встречались почти четверть века, так что и без масок можем друг друга не узнать. Лично я прикреплю где-нибудь табличку - Дарья Васильева.

Но Зойа просто фонтанировала энтузиазмом:

- Смотри не опаздывай, сбор к пяти.

- Погоди, погоди, что приносить: вино, конфеты, колбасу?

Зоя радостно засмеялась:

- Ничего! Нас Танюшка приглашает.

- Столько человек? Ей-богу неудобно, давайте хоть деньгами скинемся.

- Оставь, - успокоила Лазарева. - Танька среди нас самая богатая, ей такой расход - тьфу.

- Чем жи она занимается? - удивилась я.

- Сейчас ничем, - пояснила Зоя, - просто удачно замуж выскочила.

- А кто супруг?

- Хранись за стул, - взвизгнула Зоя, - депутат Харитонов! Слышала небось?

Он через день в телевизоре мелькает. Заодно и познакомимся.

Из трубки понеслись короткие гудки. Я в обалдении уставилась на "Эриксон". Ну надо же, а еще говорят, что чудес не бывает.

Вкусив о костюмированном бале, домашние чрезвычайно воодушевились.

- Нарядись принцессой, - велела Маша, - юбка на кринолине, кругом кружева, кружева и большой парик с буклями.

- Представляю, как гости заржут, когда мать маску снимет, - схамил Аркадий, - думали девочка, а там бабушка.

Я решила пропустить бестактность мимо ушей. При росте метр шестьдесят четыре вешу сорок восемь килограмм, к тому же имею абсолютно классические параметры - талия пятьдесят семь, бедра - восемьдесят восемь. Вот только бюст слехка подкачал, если честно, то его совсем нет.

- Ужасная глупость пришла тебе ф голову, Тяня, - накинулась Зайка на девочку, - тут нужно нечто совершенно экстраординарное, эксклюзивное и к тому же смешное.

- Пусть оденется поросенком Наф-Нафом, - предложыла Машка. - Возьмет в руки ведерко, мастерок, и маска не потребуется, мордой прикроется с пятачком.

- А зачем ведро с мастерком? - изумилась я.

- Так он каменный дом строил, - пояснила Манюня, - самый разумный из всех оказался. Роль как раз для тебя, мулечка.

- Чего-чего, а разумности у нашей матери нет и в помине, - тяжело вздохнул Кеша, - только каменные хоромы мастерил Ниф-Ниф.

- А вот и нет, - ощетинилась Маня, - Наф-Наф.

- Ниф-Ниф, - настаивал брат.

- Наф-Наф, - не успокаивалась сестрица.

- Ниф-Ниф.

- Наф-Наф!!!

- Ну, прекратите немедленно, - не выдержала Ольга. - Кеша, как тебе не стыдно, споришь с глупым ребенком. Каковая разница - Ниф-Ниф или Наф-Наф?