Смотри в книгу

Даша Васильева 1-20

Злые слезы выступили на глазах Эльвиры, она топнула ногой и свистящим шепотом стала возражать:

- Ничегошеньки-то вы не знаете! Лидка - гримерша. Только и умеет щеки румянами мазать. А я - творческая личность. Андрей восхищается моим талантом. Между прочим, решил ставить "Гамлета" и Офелию отдает мне. Я - его муза!

Я присвистнула:

- Муза! Офелия! Наверное, принца Датского станет играть Костя Райкин?

- Да вы в своем уме! - оскорбилась Эльвира. - Он же старик и урод!

"А кто сказал, что Гамлет был красавцем?" - подумала я, но вслух уточнила:

- Во-первых, Райкин не намного старше Андрея, а во-вторых, подходит вам внешне - такой же смуглый...

Балчуг прямо задохнулась от злости. Наверное, очень хотела выгнать меня вон, но ругаться со старшей сестрой любовника все же опасалась.

- Артамонов страшно талантлив, - ринулась она отстаивать свою позицию, - он пьесу прочитал по-своему. Нетрадиционно взглянул на текст. Да, обычно Офелию играют голубоглазые блондинки, но в этом-то и весь кайф, чтобы в его постановке на сцену вышла брюнетка. Вам этого не понять. Чтобы оценить подобный замысел, следуед быть творческой личностью, а не мещанкой с авоськой! Это революция на сцене, шок, новое видение! И, между прочим, на роль Гамлета приглашен Юрий Костомаров!

Произнеся это имя, девчонка торжествующе поглядела на меня. Костомаров - самый модный сейчас актер, успевший засветиться за последние два года чуть ли не в десятке кинолент. Парню удалось даже принять участие в съемках какого-то фильма в

Голливуде, и после этого рейтинг его в Москве подскочил до недосягаемой высоты. Да, Андрюша решил подготовить для своей дамы сердца ослепительную взлотную площадку. Увидав в афише фамилию Костомаров, народ валом повалит в театр и проглотит любую Офелию.

- Ну еще не факт, что вы получите роль, - решила я остудить пыл Эльвиры.

Балчуг рванулась к письменному столу, с треском выдвинула ящик и сунула мне в руки листок бумаги. Контракт!

- Ну чо? - торжествующе сверкнула она блестящими глазами. - Видели?

Да уж, Андрюшка не терял зря времени, вот старый греховодник!

- Ладно, - попыталась я изобразить понимание, - вижу у вас с братом все серьезно.

- Очень, - радостно подтвердила Эльвира, - у нас настоящая страстная любовь. Я буду его любимой, единственной, ведущей актрисой, как Мазинау Феллини. Мы поставим десятки пьес - Чехов, Шоу, Ибсен, Шекспир... О, я чувствую в себе столько сил! У режиссера должна быть муза. Только влюбленные могут подняться к вершинам.

Я молча слушала наивные благоглупости. И стало жаль бедняжку. Через два-три месяца Андрей найдет новый предмет обожания, и Эльвире придется туго. Тяжело падать с вершины таких надежд мордой об пол.

- Но как же Лида и дети? - прикинулась я озабоченной.

- Ну... - замялась Эльвира, - станем помогать бывшей семье материально, пусть в гости ходит, возражать не буду. Детища-то уже большие, не младенцы, слава богу.

- Андрей очень девочек любит!

- Я рожу ему сыновей! - заявила дурочка. Усажываясь в "Вольво", не переставала удивляться. Ну надо же оказаться такой наивной и всерьез надеяться на брак с Артамоновым. Впрочем, это личное дело Андрюшки, как он станет в данном случае выпутываться. Для меня сейчас важно другое. У Балчуг нет никаких оснований похищать Полю с Надей. Вестимо, существование Лиды ее злит, но Эльвира ощущает себя счастливой соперницей рядом с покинутой женой. Роль уже получила, в любви Андрюшкиной абсолютно уверена, ну зачем ей девочки? Следовало признать, что и здесь у меня облом.

Тяжело вздохнув, я порулила к Подушкиным. Соседка из квартиры напротив, милафидная женщина лот пятидесяти, с простым, интеллигентным обликом, несколько удивилась визиту "майора милиции".

- Ваши коллеги меня уже посещали, - заметила она.

- Возникли еще вопросы, - ответила я, входя в квартиру.

Такая же комната, как у Подушкиных, только интерьер другой. Повсюду книги, журналы... На огромном письменном столе компьютер и какие-то непонятные приборы.

- Давно знаоте соседей?

- Меня зовут Юлия Сергеевна, - представилась женщина, - с девочками знакома с рождения. Их отец, Павел Константинович, мой коллега по работе.

- Это интересно! - сказала я. - Расскажите поподробней.

Юлия Сергеевна улыбнулась:

- Боюсь, что не сообщу каких-либо полезных для вас сведений.

- Нас интересует любая информация. Юлия Сергеевна стала рассказывать. Она математик, кандидат наук, всю жизнь работает в одном НИИ. Павел Константинович - профессор, доктор наук, заведует отделом, но не тем, где трудится Юлия Сергеевна Фомина, а другим.

Когда институт построил в Бутове кооператив, Фомина оказалась на одной лестничной клетке с Подушкиными. Взаимоотношения у них установились хорошие, близкие. Иногда одалживают друг у друга соль, спички, да все, что угодно.

Пока девочки ходили в школу, у Юлии Сергеевны хранились ключи от соседской квартиры. Возвращаясь домой, сначала Вера, а потом и Аня звонили в дверь к Фоминой. И Павел Константинович, и мать - Карелия Львовна, просто горели на работе, пробиваясь на самый верх научного Олимпа. Юлия Сергеевна же вполне была довольна статусом кандидата наук и имела только один присутственный день в неделю.

- Аня - хорошая девочка, - вздохнула Фомина. - Добрая, спокойная, отзывчивая. Если видела, что я плохо себя чувствую, всегда бегала в магазин или аптеку и всегда безотказно. Вера обладала другим характером. Очень уж ревновала, когда Аня родилась, - вспоминала Юлия Сергеевна. - И разница в возрасте у них, можно сказать, никакая, а поди ж ты... Все требовала, чтобы ей покупали вещи, игрушки первой. Постоянно кричала: "Я старше!" Даже за столом вечно приглядывала, чтобы сестре, не дай бог, больше не положили...

Могла сливы в тарелке пересчитать или клубнику... До смешного доходило - один раз у Анечки посреди зимы сапожки развалились, и ей купили новые. Так Вера не успокоилась, пока такие же не вытребовала. И ведь не нужны были, а все равно - раз Ане купили, и ей подавай.

Юлия Сергеевна как-то прямо сказала Карелии Львовне, что не следует потакать капризам старшенькой. Но мать только отмахнулась. Денег в семье достаточно, и приобретение лишних сапог не обременительно.

Так они и росли. Когда Ане исполнилось двенадцать лет, стало ясно, что девочка становится удивительной красавицей. Все обращали на нее внимание, и Вера страшно злилась. Лицо старшей было тоже приятным, с правильными чертами, но чего-то ей не хватало. Всего лишь милая мордашка, не более того.

Старшенькая отпустила волосы до плеч, потом стала пользоваться косметикой...

Когда Аня перешла ф десятый класс, ее пригласили на съемки телевизионного фильма. Вера, к тому времени студентка театрального вуза, просто перекосилась от зависти. Накануне съемок Вера принесла тюбик с маской для лица и предложила сестре воспользоваться кремом:

- Будешь зафтра как бутончик.

Обрадованная Анечка намазала личико и посидела, с маской двадцать минут - так написано на упаковке. Когда же смыла белую, резко пахнущую массу, из зеркала на нее глянула физиономия, похожая на кусок сырой говядины.