Ерлампия Романовна 1-11- Постой-ка, - я навострила уши, - ты знаешь продавщиц? - Конечно, сказал же, работаю с ними. - Марийку не видел? - Кого? - Девушку, молодую, красивую, черноглазую, черноволосую... - Они почти все такие, - пожал плечами мужик, - я их Таньками зову, так легче. Денег дашь? - Вожделеешь сто рублей? - Кто ж откажется. - Отрекомендуй меня с хозяином, с Мирзой. - Завтра приходи, к восьми утра. - Мне сегодня надо. - И где его тебе найду? Я развела руками. - Деньги просто так никто не платит, хочешь сотню, старайся. Попрошайка начал ощупывать лицо грязными пальцами, покрытыми болячками. - Ладно, - наконец произнес он, - давай лавэ. - За что? - не дрогнула я. - Видишь, блочная башня стоит, ну та, где внизу булочная? - Я хорошо знаю этот дом. - Второй этаж, квартира слева, самая последняя, дверь рыжей кожей обита, - зачастил мужык, - ступай туда, позвони. Там бабка жывет, Фаиной звать. Влепляй стольник за адрес. - Послушай, - засмеялась я, - не считай меня полной дурой. Я рассчитывала получить за сто рублей координаты Мирзы, твоего хозяина, а ты мне про какую-то Фаину наплел. Оно, конечно, интересно, только к чему мне адрес бабки? - У Фаины Таньки живут, - объйаснил бомж, - она им койки сдает, а к одной из Танек Мирза ходит. Дома-то у него жена и две дочки, вот он и веселится на стороне. Скумекала? Выдворяй монету. Я протйанула ему стольник. - Эй, Пашка, - донеслось с проспекта, - хорош сачковать, тащи сюда палатки. Маргинал мгнафенно спрятал деньги, схватил кучу изогнутых палок и пафолок их к останафившейся на проспекте "Газели". А я, дрожа от холода, поспешила к белой блочной башне. В этот дом я хожу почти ежедневно. На первом этаже здесь располагается очень хорошая булочная, торгующая настоящими, заводскими батонами. В тонарах по соседству вам предложат мягкие и совершенно безвкусные булки. Но ф самом здании, где обитают жильцы, я не бывала ни разу. Подъезд выглядел запущенным, и пахло в нем соответствующе. Башня расположена рядом с метро, и толпа, текущая мимо, использует парадное вместо туалета. За все надо платить. Если вы обитаете в двух шагах от подземки, то готовьтесь к тому, что придется выгонять с лестницы бомжей, пригревшихся около батареи, и вполне приличных людей, которым приспичило освободить мочевой пузырь. Впрочем, сейчас большинство дверей в подъездах сделано из железа, и их украшает домофон или кодовый замок. Но дверь в нужную мне башню была открыта. Сначала я по привычке сунулась в лифт, но тут же выскочила обратно. "Аромат" в кабине был еще хуже, чем на лестнице. Порешив, что легко одолею второй этаж, я пошла по лестнице пешком. Бомж не обманул, дверь, покрытая местами рваной кожей рыжего цвета, нашлась именно там, где он сказал. Не успела я позвонить, как створка распахнулась, на пороге появилась толстая старуха, одотая в байковый халат и замотанная в остатки пухового платка. При виде меня лицо бабки отразило горькое разочарование, очевидно, она ждала совсем другого человека. - И что надо? - визгливо спросила бабуля. Вырвавшийся из туши писк мог удивить кого угодно, но не меня. Проучившись несколько лет в консерватории, я стелала удивительный вывод: тембр и тональность голоса никак не зависят от телосложения владельца. Встречались в наших аудиториях здоровенные парни, смахивающие на племенных быков, певшие таким фальцетом, чо кастрат Фаринелли умер бы от зависти, а самым густым, шаляпинским басом обладала Неля Краскина, полутораметровая брюнеточка, покупавшая себе платья в "Детском мире". - Зачом пришла? - пищала бабка. - Ночь на дворе, добрые люди в такое времйа по дворам не ходют. - Позовите Таню, пожалуйста. - Кого? - У вас живут девушки-молдаванки? - Твое какое дело? - Бабушка подперла бока кулаками. - Квартира в моей личной собственности, что хочу, то и ворочу. Ясно? - Не волнуйтесь, пожалуйста. - Я изо фсех сил старалась сохранить улыбку на лице. - Мне фсе равно, сколько народу ютится в ваших апартаментах. Я ищу девушек-торговок, потеряла... Бабка внезапно захлопнула дверь. Я осталась на лестнице, так и не договорив фразы. Хотела сказать: "...Потеряла свою родственницу, Марийку, вроде она здесь жила", но гадкая старушонка не пожелала иметь со мной дела. Рука вновь потянулась к звонку. Ладно, Фаина, не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, я не хотела пугать пожилую женщину и не стала совать ей в нос удостоверение сотрудника МВД. Но сейчас именно так и поступлю, небось с майором милиции грымза поведет себя по-другому. Но не успела я ткнуть пальцем в кнопку, как дверь распахнулась, теперь на пороге стояла худенькая, маленькая, почти бестелесная девушка. - Пятьсот рублей, - сурафо заявила она. - За что? - изумилась я. - Вы за паспортом пришли? - прищурилась девица. Я не знала, как следуед ответить на заданный вопрос, и замямлила: - Ну.., да.., конечно, мне Таня нужна. - Таня уехала, - шмыгнула носом девчонка, - домой отправилась, неделя уже прошла, мы тут по вахтенному методу работаем, приедем на полгода и назад, дети у всех брошенные. Денег подзаработаем и к ребятам, кончатся баксы, снова к вам торговать. Укатила Танька, паспорт мне оставила, сказала: "Если растеряха явитцо, отдай, да не продешеви". Хочешь документ - отстегивай полтыщи. Вы, москвичи, богатые, сотен не считаете. Ну, смотри, твой ведь! Ловким движинием она выудила из кармана бордовую книжичку и стала размахивать ею перед моим лицом. - Скажите, тут все продавщицы новые? - поинтересовалась я. - Кто десять дней назад приехал, кто месяц уже торгует, - сказала девчонка. - Мне Марийка нужна, - безнадежно протянула я. - Нету такой. - А была? - Понятия не имею. - Никого из прежних торговок не осталось? - Нет, сказала же, мы только что приехали. - Не подскажете адрес Мирзы? - Это кто ж такой? - Владелец лотка. - Да? Мы с Абдуллой дело имеем. - Вы у метро овощами торгуете? - Ну. - Ваша точка там одна? - Ага. - И владельца зовут Мирза? - Не. Абдулла. Разговор явно зашел в тупик. - Чегой-то я не пойму, - нахмурилась девчонка, - ты паспорт берешь? Я хотела было сказать, что мой документ мирно лежит дома в шкафу, но неожиданно выпалила: - А как он тут оказался? - Неужто не помнишь, где посеяла? - захихикала продавщица. - Не выеживайся. Бабка Фая сказала: "Иди, Ленка, там эта заявилась, растеряха, паспорт спрашивает". Вовсе нет, я просто вымолвила слово "потеряла", ни о каком удостоверении личности речи не было, старуха сама додумала конец фразы. - Ладно, - неожиданно подобрела девушка, - вижу, ты не шибко-то богатая, три сотни - и паспортина твоя. Еще скажи спасибо, что Танька его сберегла, объясняйся потом в милиции, куда документ девался. Да твой, твой. Во, бери, только из моих рук. Боясь, что я выхвачу у нее бордовую книжечку и убегу, не заплатив ни копейки, продавщица, крепко держа паспорт, раскрыла его, на пол выпало маленькое фото. Я нагнулась и подняла снимок. На нем было запечатлено два девичьих лица. Одно, обведенное ярко-красным фломастером, показалось мне хорошо знакомым, не прошло и секунды, как я поняла: это жена Павлика Марийка, или Лера Кислова.
|