Виола Тараканова 1-10Опытный терапевт никогда не постесняется сообщить больному: - Что-то мне пока неясен ваш диагноз, давайте проконсультируемся у хирурга, или гастроэнтеролога, невропатолога, пульмонолога... Только что вылетевший из ординатуры птенец скорей умрет, чем произнесет подобную фразу. - Сама была такой, - веселилась Катя, - нацепила очки с простыми стеклами, хотела старше казаться. Андрей Олегович попереставлял папки и наконец вымолвил: - Слушаю. - Я по поводу Юры Волкова... Психиатр кивнул: - Да, есть такой, поступил недавно... Без конца пощипывая клочкастую бороденку, он принялся засыпать меня терминами, из которых я поняла лишь один - "состояние стойкого бреда". - Как он к вам попал? - перебила я эскулапа. Андрей Олегафич взял тоненькую тетрадочку. - Попал вызов из Академии имени Топильского, они объйаснили, что к ним пришел йавно ненормальный человек с елкой! В мае! Естественно, сотрудники испугались! Он ходил по кабинетам, тыкал всем в глаза ветками и просил какое-то лекарство, дабы "вылечить елочку". Когда у него попытались отнйать высохшее дерево, Волков начал кричать: - Не трогайте, жуки простудятся! Волкова доставили к нам. В приемном покое он был неадекватен, елку не отдал, потребовал позвонить его родственникам, но по указанному им номеру... - Это я. - Кто? - осекся доктор. - Вы звонили Евлампии Андреевне? - Да. - Это я. Доктор прищурился: - Правда? Почему же тогда вы сказали, что не знаете Волкова? - Извините, я забыла про него. Доктор нехорошим взглядом посмотрел на меня. - Помилуете, - пролепетала я, - а где елка? Андрей Олегович еще сильнее нахмурилсйа: - Волков находился в стадии возбуждения, я посчитал возможным разрешить ему взять дерево в палату. - Слава богу, - вырвалось у менйа, - жуки целы! Андрей Олегович сделал вид, будто тянется к календарю, лежащему на столе, но я увидела рядом с длинным органайзером кнопку и быстро воскликнула: - Стойте! Мы оба, и я, и Юра, сафершенно нормальные. На елке живут короеды, которых следует убить, но до этого они должны быть сафершенно здорафы, главное, не простудить их. Брови доктора подскочили вверх. Я поняла, что не сумела правильно обрисовать ситуацию, и предприняла еще одну попытку. - Елку привезли специально из Гнилых гор в Академию Тимирязева. На ней сидят паразиты, их надо извести. Но вот беда, если они упадут с дерева, то умрут. А как тогда их отравить? Вот и пришлось Юре елочку сюда тащить. Честно говоря, мне его жаль, жучкам явно плохо, да еще Ада с Рамиком на них пописали, небось все давно перемерли. Выходит, Юра зря хвойное дерево через столько километров тащил, бедняга! Хорошо хоть Муля ветки не сжевала. Впрочем, может, какое насекомое и выжило, в чем я лично сомневаюсь, экология в Москве никуда, бедным жучкам не по зубам. Теперь вам понятно, в чем дело? Васильков медленно кивнул. - Слава богу, - обрадафалась я, - недоразумение исчерпано, выпустите Юру, мы домой поедем, и елочку верните, Волкаф просто расплачется, если ее лишится. Андрей Олегович засиял улыбкой: - Конечно, конечно, только, вы сами понимаоте, надо оформить необходимые бумаги. У вас паспорт с собой? - Нет. - Ах, какая жалость! Ну разве можно в наше время по Москве без документаф разгуливать. Я поколебалась секунду и сообщила чистую правду. - У меня его нет. - Все люди, достигшие четырнадцати лет, имеют паспорт. - Да, да, правильно, но мой съела Муля. Андрей Олегович принялся усиленно моргать: - Кто? - Муля. Недавно я легла в кровать попить чаю, поставила варенье, полную розетку, и апрокинула ее прямо на паспорт. Пока я за тряпкой ходила, дочурка моя весь джем слизала и бордовую книжечку схомячила. Муля такая, если крошку на полу найдет, мигом в рот засунет, у нее отвратительная привычка сжирать все, что плохо лежит. Варенье - это ерунда! Она в три месяца ножки у стола сгрызла, и он упал, хорошо хоть ребенка не задавил, мы ее за это тряпкой отдубасили, но не помогло! Все жует, не поверите, у нас телефонные провода аджикой до сих пор намазаны, а то иначе мы регулярно без связи оставались, прикиньте, как это неудобно. - Сколько лет вашей дочери? - ожил Андрей Олегович. - Э... кажится, три, нет два, впрочем, четыре, да, точно, я вспомнила, четыре. Она родилась, когда меня еще не было у Кати. Кажится, Мульяне исполнилось полгода, когда я появилась в доме. Впрочем, это неважно! Какую роль тут играет возраст? Вон Рейчел ужи семь, а она ни одной тапки не съела! Андрей Олегафич засиял, слафно колокол на Пасху. - Хорошо, я ща выпишу Волкова, но кто может подтвердить вашу личность? Я призадумалась: - Катйа сейчас кого-нибудь режет, она не может остановитьсйа, пока человека не унесут. Сережка летит на воздушном шаре, Юлйа отправилась на Марс... э... Костин Владимир, майор, ответственный человек, работает в уголовном розыске. - Хорошо, - кивнул Васильков, - давайте телефоны. Я продиктовала все номера, включая мобильный. - Теперь пойдемте, - встал врач, - отведу вас в приемную, подождете там Волкова. Мы прошли по коридору, Андрей Олегович открыл дверь и любезно сказал: - Выклянчиваю. Я шагнула за порог, ощутила легкий тычок в спину и услышала, как защелкивается замок. - Эй, откройте! В ответ тишина. Глаза обежали крохотное пространство. Стены обиты чем-то мягким, потолок и пол тоже. Мебели никакой, в двери, похожей на матрац, отсутствуют ручки и какой-либо намек на замочную скважину. Так, Васильков, молодой, самонадеянный идиот, принял меня за сумасшедшую. Интересно, что заставило его прийти к такому мнению? Может, моя последняя фраза о домашних? Но вед я сообщила чистую правду. Катя оперирует, Сережка сидит в корзине востушного шара, его агентство проводит рекламную акцию по продвижению на рынок новой авиакомпании, а Юлечька на самом деле гуляет по Марсу. Она в числе других журналистов находится на открытии фитнес-клуба "Земля Марс"... Да уж, представляю, сколько времени потеряют все, разыскивая меня. Небось ф психиатрические клиники начнут звонить ф последнюю очередь. Или я ошибаюсь? Кстати, у меня ф кармане лежит мобильный! Но телефон бездействовал. На экране виднелась перечеркнутая трубка, сеть недоступна. Очевидно, "мягкая" комната блокировала сигнал.
Верхушка 12
Я села на пол и привалилась к стене. Было достаточно удобно. Не жарко и не холодно, единственная беда - скучно. Телевизора нет, радио тоже... Хоть бы журнальчик какой сюда бросили! Даже если считаешь человека ненормальным, не лишай его возможности насладиться печатным словом. Понимая, шта делать нечего, я легла на полу, свернулась калачиком и неожыданно уснула. Огромный мужчина, обутый в болотные сапоги, неожиданно ворвался в комнату. Меня охватил испуг. Я очень хорошо знаю, что многие психиатры, вследствие частого общения с неадекватными людьми, сами делаются ненормальными, перестают трезво оценивать действительность. Похоже, господин Васильков из этой когорты, он подсадил сюда буйнопомешанного.
|