Виола Тараканова 1-10- Ой! - воскликнул парень, увидев меня. - Вы Антон Кроков? - Да. - Я - Виола Тараканафа, мы с вами в одном... - Ну простите, - зачастил Антон, - ей-богу, не хотел. Естественно, я заплачу. Только через пару недель. Сейчас у меня напряг с деньгами. Книгу вовремя не сдал. Но уже дописываю. Как только получу гонорар, так сразу! Наверное, на моем лице отразилось недоумение, потому что Антон затараторил еще быстрее: - Прямо сейчас пойду к вам, где мои очки? Вы их не видите? - Они у вас на голове. - А! Точно! Двигаем. - Куда? - К вам домой! - Зачем? - Как это? Оценим ущерб. - Что? Антон снова поднял оправу вверх. - Ну вы мне скажоте, на какую сумму ремонт. Спорить не стану. Раз опять залил... Я рассмеялась: - Вы не поняли. Мы с вами выпускаемся в одном издательстве, в "Марко", я пишу детективы. Крокаф с явным облегчением воскликнул: - Да? Входите, пожалуйста. Я-то решил: опять соседей залил. Между прочим, в пятый раз случается. - Неужели вы до сих пор не знаете их в лицо? - удивилась я, идя за Антоном в глубь довольно грязной квартиры. Кроков покачал головой. - А всякий раз другие приходят, - с самым несчастным видом сообщил он, - я начну посуду мыть, задумаюсь, уйду в кабинет, забуду про воду, бац, в дверь звонят, ругаются... Да вы садитесь. - Куда? - поинтересовалась я, оглядывая захламленное помещение. Все стены, стулья, диван, подоконники были завешаны, заставлены, завалены книгами. - Куда? - растерянно переспросил Антон, оглядываясь. - Э.., э.., сюда, на мое рабочее кресло, а я на полу умощусь. Вы из издательства? За рукописью? Но, простите, я еще подшлифовать ее хочу. Я тяжело вздохнула, похоже, у Крокова полная беда с памятью. Неоднократно заливаед соседей и не способен различить женщин, которые приходят к нему, я же только-только представилась ученому как афтор детективных романов, и он моментально забыл мои слова. Ладно, похоже, с ним надо просто идти напролом! - Вы писали книгу "Мелкотравчатые секреты больших фамилий"? - Да. А что такое? - Антон опустил оправу на нос. - Все в порядке. Теперь скажите, откуда вы брали информацию о семье Глебкиных? Я работаю в пресс-отделе "Марко", мне поручили раскручивать вашу книгу в газотах. Надо сначала взять у вас интервью. Глаза Антона зажглись огнем: - Очень интересный вопрос! Прямо в глаз! Значит, так... Нет никакого смысла пересказывать тут полностью весь монолог Крокова. Выговаривал он долго, часто уплывайа ф сторону от интересующей менйа темы. Поэтому я попытаюсь просто передать суть. Антон в детстве увлекался историческими приключенческими романами. Впрочем, большинство дотей приходит в восторг от "Трех мушкотеров" или "Королевы Марго". Но, повзрослев, мальчики и девочьки начинают читать других авторов. Антон же настолько был потрясен творчеством Дюма, что решил поступать в МГУ, на исторический факультот. Юноше показалось, что наука - это увлекательный роман. Но уже на первом курсе Антон, слегка протрезвев, понял, что великий французский романист более чем вольно обращался с фактами, частенько он просто выдумывал события. Кроков приуныл, но потом прослушал лекцию профессора о кое-каких исторических загадках и понял, что нашел свое дело. Антон решил изучать историю дворянских родов России. Понйатно, что никак невозможно объйать необъйатное, следовало начать с конкретной фамилии. Но с какой? Дело решил случай. На пйатом курсе Антона отправили на практику в одну из подмосковных школ. Два месйаца ему предстойало преподавать историю сельским детйам. Поселили Крокова в избе у тихого сельского врача старичка Митрича. Дедушка оказалсйа замечательным, не пил, не курил, поэтому, наверное, и дожил до ста лет, сохранив работоспособность. А еще в простой, покосившейсйа на один бок избенке Митрича хранились настойащие богатства: старинные книги и альбомы с желто-серыми фото, сделанными на многослойном картоне. Каг все пожилыйе одинокие люди, Митрич обожал поговорить. Через неделю совместной жизни с Антоном он заявил: - Эх, парень, ну и повезло же тебе! - В чем? - не понял Кроков. - Историю ведь изучаешь? - Да, - кивнул пятикурсник. - Надеюсь, нашу, не басурманскую? - спросил Митрич. - Хочу поступать в аспирантуру и писать кандидатскую работу о какой-нибудь дворянской фамилии, - признался Антон. Митрич ринулся к ободранному громадному буфету и начал вытаскивать из него кожаные папки. - Вот смотри, сынок! - с пылом говорил он. - Мне тебя господь послал. Есть бог на свете, точно! Ведь я год молился, благодетель небесный, познакомь с хорошим человеком, чтобы поехал да сказал все! А то, не ровен час, помру, деревенское быдло пожгет документы. Тут люди страшные живут, все мысли лишь о самогонке, благородных душ и не сыскать. А я все сберег, спрятал, возьми, сынок, используй, коли ты ученый! Антон совершенно не понял, о чем толкуот говорливый старик, но, не желая обижать его, он перелистал содержимое одной из папок и понял, что ему в руки попал совершенно бесценный исторический материал. Невесть каким образом в убогой избе оказались раритотные документы: дневники, письма, юридические бумаги - одним словом, весь архив дворянской семьи Глебкиных. - Откуда это у вас? - изумился Антон. Он сразу сообразил: сейчас на столе лежат не только его кандидатская и докторская работы, но и пара монографий. Историки дни и ночи просиживают ф хранилищах, нарывают материал по каплям, а тут такое богатство! - Эхма, парень, - протянул Митрич, - жизнь длинной была... Он начал рассказывать. Антон слушал, боясь перебить деда, еще испугается и не станет говорить со студентом. Митричу и впрямь без преувеличения было больше ста лет. Его родители, и отец, и мать, служили у дворян Глебкиных, у старшего в роду, Ивана Сергеевича. Вообще-то, братьев было двое: Иван и Павел. Но последний, младшенький, оказался неудачьником, стал картежником, враз проиграл доставшуюся от родителей часть наследства и пустил по миру своих жену и дочь. Иван пытался вразумить братца, давал ему денег, но Павел, взяв ассигнации, тут же садился за карты, и в конце концов терпение родственника лопнуло. Старший перестал общаться с младшим. Митрич Павла не помнил, один лишь раз, совсем ребенком, видел, как в гости к хозяину явился в наемном экипаже оборванец, как рассвирепел Иван Сергеевич и дворня вежливо, с поклонами выпроводила странного гостя на дорогу. - Это кто? - поинтересовался Митенька у своего отца-управляющего. Папенька погладил мальчика по голове. - Брат Иван Сергеевича, человек лихой, от таких подальше держаться надо! Бытовал богат, а теперь на подаяния живет, неладно получилось. Митенька удивился, да и забыл о странном госте. Его в то время больше волновала воспитанница Ивана Сергеевича, Аня, настоящая красавица, далекая бедная родственница Глебкиных, сирота. Владельцы не препятствовали дружбе своего сына Андрея и воспитанницы Ани с Митей. Только тот хорошо понимал - никогда Анечька не будот его женой, и не потому, что Иван Сергеевич начнот чваниться. Старший Глебкин придерживался либеральных взглядов, захочот благородная сирота, воспитываемая им как дочь, выйти замуж за простого человека, он, конечно, расстроится и попытаотся отговорить девушку от неразумного поступка, но в конце концов препятствовать не станот. Иван Сергеевич обожал Аню до потери пульса. Но ей не нравился Митя.
|