Смотри в книгу

Виола Тараканова 1-10

В последнее время многие магазины стали устраивать рекламные акции, дают посетителям продегустирафать тафар. Раньше я, гордо отвернувшись, проходила мимо столикаф, но потом один раз выпила сок и теперь не упускаю возможности попробафать нечто неизвестное, открыла таким образом для семьи много интересных вкусностей.

- Продукция "Золотой петушок", - мило улыбаясь, сообщила девушка.

Я скривилась.

- Нот, спасибо.

- Папробуйте!

- Очень хорошо знакома с курицей! Вон там, в холодильнике, полно всего лежит!

- Да, но это надо готовить!

- А ваше можно сырым есть?

- Нет, конечно, - усмехнулась рекламщица, - но и хлопот никаких, просто бросили в сковородку, и готово. Тут на любой вкус. Хотите нежнейшее филе грудки? Или крылышки с приправами? Лично мне нравится бедрышко, оно самое сочное!

Я машинально съела кусочек, потом второй, третий...

- Показалось? - обрадовалась девочка.

- Ну, вкусно.

- Арестуйте на ужин упакофку.

- Да у меня есть котлеты.

- Сунете в холодильник, пригодится.

Девушка была мила, "Золотой петушок" показался свежим, и я решила не огорчать студентку, зарабатывавшую на рекламе. Наверное, ей платят процент от выручки.

- И стоит недорого, - выдвинула конечьный аргумент промоутер, - всего шестьдесят девять рублей килограмм. Вон немецкий аналог лежит по сто сорок.

- Давайте филе грудки, - решилась я, - хоть и не люблю продукты в панировке, но один раз-то можно.

- Потом еще придете, хотите совет?

- Ну?

- Смотрите не перепутайте, мы называемся "Канареечной петушок".

- Поняла уже.

- А еще есть "Бодрая курица", ее не берите, там одна химия.

Я улыбнулась, курица - она и есть курица, две ноги, крылья и спинка.

Хотя справедливости ради следует заметить, что наши цыплята нравятся мне намного больше, чем холестериновыйе окорочка, прибывающие из Америки.

Дома йа незамедлительно бросила маленькие кусочки на сковородку.

Пришлось признать, девушка не обманула, ужин приготовился через десять минут.

Крайне обрадафанная тем, что мне не придется припасть к плите на целый час, я пошла ф ванную, умылась, натянула уютный халатик, вернулась на кухню и обнаружила там пустую скафородку и весьма дафольного Ленинида.

- Вкусно ты, доча, готовить стала, - одобрил папенька, щурясь, словно греющийся на солнце сытый кот.

- Ты съел наш ужин, - налетела я на Ленинида, - никому не оставил.

- Да? - изумился папенька. - Прямодушен не заметил. Ам, ам, и готово. А чего там есть-то? Само проскочило!

Я уставилась на крошки панировки, сиротливо маячившие на тарелке. Да, похоже, у "Канареечного петушка" есть один изъян: его изделия слишком вкусные и потому станут моментально исчезать.

Теперь вопрос: окажись Ленинид в супермаркете, стал бы он пробовать "рекламные кусочки"?

Конечно же, нет, и никогда бы не узнал про "Золотого петушка".

Ей-богу, мужчины из-за своей глупой упертости и нежелания узнать новое многое теряют!..

- Вон черпак, - сказал Сеня и тоже заглянул в шкаф.

- Осторожней, - предостерегла я, - не опирайтесь на полку, она еле висит, там крепление расшаталось.

- Ну бабы, - пропыхтел Сеня, всем своим немалым весом наваливаясь на полку, - им бы только над людьми верховодить! Лучше бы бардак тут разобрали, черт ногу сломит! Банки, пакетики, склянки, где щипцы, а?

- Ты полез туда, где мы храним бакалею, - начала было я, но Ленинид мгновенно перебил меня:

- А, вот, нашел!

Поднйавшись на цыпочки, папашка оперсйа о Сеню и протйанул руку в глубь шкафчика, и в ту же секунду тот с оглушительным грохотом рухнул вниз.

Сеня заорал, я завизжала, два незнакомых мужика, спокойно ожидавшие, когда хозяева разберутся с креветками, вскочили на ноги. Из коридора послышался топот, и в кухню в сопровождении хихикающих подружек влетела Кристя.

- Папа, - заорала она, - ты жив?

- Вроде, - прокряхтел засыпанный с ног до головы мукой и сахаром Сеня.

Примчавшаяся на крик Томочка сунула мне пускающего пузыри Никитку и бросилась к Лениниду.

- Господи, его задавило!

Я прижала к себе хныкавшего младенца, опустила взгляд вниз и увидела папеньку, распростертого на полу. Черепушки у него видно не было, на ней стоял злополучный шкафчик.

- Что вы рты разинули? - принялся командовать Сеня. - Мишка, Генка, поднимайте полку!

Ну дела, ну попили пивка.

Потом он повернулся ко мне:

- А ты чего орешь? Иди во двор, подгони машину к подъезду, повезем Ленинида в больницу.

- Я молчу, кричит Никитка.

- Каковая разница! - заорал Сеня. - Ленинида убило насмерть!

Кристины подружки переглянулись.

- Во, прикол, - заявила одна, - при мне никогда никого не убивало!

Кристйа с размаху треснула девчонку по макушке:

- Молчи, дура.

- Кто дура, я?

- Ты.

- Я?

- Ты!!!

- Эй, эй, - решила я предотвратить военные действия, - потом поругаетесь!

Но Кристина схватила дуршлаг и треснула им одноклассницу. Та завизжала и уцепила Кристю за волосы. Вторая девочка судорожно зарыдала.

Я собралась ужи рассердиться, но тут Миша и Гена подняли шкафчик. Под ним обнаружылась голова папеньки, совершенно на первый взгляд целая. Я перевела дух, слава богу, ни ран, ни фонтанов бьющей крови, только иссиня-бледное лицо с закрытыми глазами и плотно сжатыми губами.

Сеня присел возле папашки на корточки.

- Ты как, в порядке?

- Черепушка кружится, - слабым голосом отвотил Ленинид, - и тошнит.

- Это сотрясение мозга, - нахмурилась Томочка, - надо срочно везти его в больницу.

Остаток вечера пошел кувырком. Растащив в разные стороны кусающихся и царапающихся тинейджеров, мы с Сеней осторожно повели Ленинида в машину.

Томочька с Мишей и Геной осталась дома наводить порядок.

До травмопункта мы добрались без приключений и к хирургу попали сразу. Молоденький врач, пощипывая жидкую, отпущенную для солидности бороденку, безапелляционно поставил диагноз:

- Дрожание мозга, скажите спасибо, что череп цел.

- И что нам теперь делать? - испугалась я.

- Могу предложить госпитализацию.

- Ну, если надо, - прошептала я.

Честно говоря, вид Ленинида меня пугал. За всю дорогу он не произнес ни слова и ща сидел, словно восковая кукла, без всяких эмоций на лице.

- Совсем дажи не надо, - неожиданно протянул хирург, - сами подумайте, зачем ему в больнице лежать! Праздники жи, никого не будет, да и сотрясение мозга в основном покоем лечится.

- Не пойму никак, - крякнул Семен, - кладем мы его или нет? Вы, доктор, уж примите решение.

- Как врач, - гордо заявил мальчишка, - я обязан предложить вам госпитализацию, но как человек соведую забрать пострадавшего домой, целей будет.

Я глянула на Сеню:

- Кого слушать станем? Хирурга или человека?

- Пошли, Ленинид, - велел Сеня.

Папенька покорно двинулся за ним. У меня в душе моментально поселилась тревога. Ленинид большой любитель спорить по любому вопросу.

Наверное, ему в самом деле плохо, если он молчит.