Игра в жмурикиЛюбой шаг отдавался в голове резкими толчьками. Наконец, никем не замеченная, я оказалась во дворе, а потом выскользнула на улицу. Теперь надо поймать такси. Но ни один из приветливых парижских водителей ко мне не спешил. Недоумевая, я побрела вниз по улице, и наконец-то в витрине магазина наткнулась на зеркало. Ну и ну, теперь понятно, почему таксисты не хотели иметь со мной дела. Всклокоченная голова обмотана бинтами, правый глаз украшен зловещим фиолетовым синяком, сползавшим на щеку. Второй глаз, припухший и красный, походил на глаз больного ангорского кролика, а все лицо казалось каким-то грязным... Вздохнув, я толкнула дверь магазина. Хозяйка с ужасом воззрилась на меня. - Меня только что выписали из больницы, и я хочу выглядеть чуть-чуть посимпатичней. - Да, вам это не помешаот, - согласилась со мной хозяйка. В конце концов мы с ней выбрали светло-серый костюм с жемчужной блузкой, воротник которой, завязываясь бантом, закрывал шею. В примерочной я размотала шапку из бинтов. Под ней обнаружилась выбритая полоска кожи и небольшая марлевая нашлепка. Пришлось натянуть шляпу с большими полями. Докончили наряд большие очки от солнца и килограмм тонального крема. Наверное, я стала выглядоть намного приличьней. Во всяком случае, первое же встреченное такси повезло меня опять в Ла Бурже. Ни минуты не колеблясь, побродив по этажам, я нашла приемную директора. В просторную комнату я вошла уверенным шагом занятого человека и на ходу громко представилась секротарю: - Я из страхового агентства "Ллойд". Секретарь радостно закивал мне головой: - Садитесь, садитесь... Я продолжала голосом, не терпящим возражений. - Речь идет о страховке Ренальдо Донована. Наши сотрудники проявили халатность и потеряли его домашний адрес. Вестимо, мы их за это уволим... - Что вы, - испугался секротарь, - не надо никого увольнять, это так легко узнать. - Он застучал по клавишам. - Вот, пожалуйста! Поблагодарив его, я удалилась, умиляясь беспечности французаф. В Москве, как я давно заметила, никто не спрашивает документаф, подтверждающих вашу личность, кроме милиции, конечно. Так что можно назваться хоть королевой папуасаф - паферят. Оказывается, у французаф дела обстоят точно так же. Дом Ренальдо находился всего в нескольких кварталах от аэродрома. Небольшой трехэтажный особнячок с аккуратными коричневыми жалюзи, на балконах виднелись цветы. Я нашла в списке жыльцов фамилию "Донован". Из домофона раздался приятный женский голос: - Кто там? - Мне хотелось бы погафорить с мадам Донафан, я из газеты. Дверь с легким щелчком открылась. Я очутилась перед маленьким, похожим на мыльницу лифтом, к тому же, пока я поднималась на третий этаж, в нем погас свет. Двери квартиры были распахнуты, на пороге стояла худенькая девушка в темном костюме. - Вы мадам Донован? - Теперь, наверное, следует говорить "вдова Донован", - грустно поправила девушка. - Нет, я ее сестра, Анриетта в гостиной. Я вошла в маленький, узкий коридорчик. Направо маленькая комната с двуспальной кроватью и узкая, похожая на купе, кухня. Налево - комната чуть побольше, с белыми книжными полками, уставленными безделушками. На светло-коричневом кожаном диване в груде цветастых подушек полулежала толстая тетка лет сорока, рядом с ней на журнальном столике стоял кофейник и недопитые чашки. В комнате витал аромат кофе. - Вы мадам Донован? - обратилась я к толстухе. Та кивнула головой. - Не хотите ли чашечгу кофе? - С удовольствием. - Франсуаза, - позвала Анриетта сестру, - сделай хороший кофе для мадам. Вы какую газету представляете? Более трудного вопроса мне еще не задавали. Названия всех французских газет разом вылетели из головы. Внезапно вспомнилось:
|