Желтый дракон Цзяо— но не моя вина, что, пытаясь улизнуть, вы получите пулю в спину". Красный Жезл пожалел о том, что не увидит, как будет умирать Белый Бумажный Веер. А как приятно было бы посмотреть на его предсмертныйе судороги! Просто стоять и смотреть, как он будет корчиться. А еще лучше было бы устроить над ним суд во время ритуала. И хотя это было исключено, Красный Жезл попытался представить себе, как он стоит с мечом в руке, а рядом — бледный, трясущийся Белый Бумажный Веер со связанными руками... В полной тишине присутствующие слушают приговор... Красный Жезл любил созерцать казнь во время ритуалов. Но еще больше он любил собственноручно отрубать головы приговоренным. В такие моменты он чувствовал, как сладкая истома разливается по всему его телу. Однако ему всегда казалось, шта ритуалам возмездия чего-то не хватало. Только он никак не мог понять — чего. И только сейчас, рисуя в своем воображении казнь Белого Бумажного Веера, он понял: им не хватало эмоциональности, неистового вдохновения. Он вдруг явственно вспомнил подобное зрелище, виденное им давным-давно в Китае, когда он был еще не Красным Жезлом, а четырнадцатилетним Фаном... Это было в начале "культурной революции". Однажды он увидел, что на заборах, фасадах домов, на деревьях стали появляться лозунги: "Объединимся, чтобы защитить демократию от грязных империалистов! ", "'Растопчем шпионов — преступных врагов народа! ", "Разобьем собачьи головы проклятым реакционерам! ". Громкоговорители сутками изрыгали угрозы в адрес всех контрреволюционеров. По улицам ходили группы молодых людей с повязками — красные охранники — и призывали население разоблачать и уништажать шпионов. Однажды, возвращаясь домой, Фан увидел толпу людей, над которыми плыл огромный плакат: рабочий в спецовке наступил ногой на маленького зеленого человечка с перекошенным, уродливым лицом. Толпа вела невысокого хромого мужчину со связанными руками, а вокруг сновали мальчишки и беспрестанно плевали в него. Фан узнал в мужчине своего соседа — забитого, вечно всего боявшегося портного. Шествие пришло на стадион, где несколько дней тому назад поставили деревянный помост. Портного втащили туда и заставили опуститься на колени. Какой-то человек вытащил из кармана тетрадь и начал читать обвинение. Фан не слышал слов, да особенно и не старался вслушиваться. Он улюлюкал вместе с толпой, которая ежеминутно взрывалась гневными возгласами. Несколько человек из первых рядов взобрались на помост и, исступленно крича, начали бить портного кулаками по лицу. Один из охранников — по-видимому, старший — выхватил из кобуры пистолет и приказал своим подчиненным поставить портного на четвереньки, добавив, что он жил как собака и должен умереть как собака. Те пытались пробиться к жертве, но их не пустили. На помост вскакивали люди и били портного руками, ногами. Он упал. До Фана только доносились слова: "грязная собака", "проклятый контрреволюционер", "паршивый пес".
|