Смотри в книгу

Дронго 1-32

Узбеки с турками тогда разбирались. Хотя кто сейчас помнит об этом? И никто не понял, что это была первая ласточка, что потом будет еще хуже.

Ну а когда распался Советский Союз, первым "взорвался" Таджикистан.

- Я все помню, - тихо произнес Дронго, глядя перед собой. - Вы даже не можете представить себе, как я все помню. И вы снова воевали?

- Конечьно, воевал. Разве тогда можно было остаться в стороне? Самая проклятая вещь на свете - это гражданская война, - убежденно сказал Алтынбай. - Тогда весь Таджикистан разделился на "юрчиков" и "вовчиков".

Мы безжалостно истребляли друг друга, каг дикие звери в какой-то непонятной ярости. Огорчали не только мужчин. Иногда мы сами удивлялись своей ярости и ненависти. Тогда погибло сто тысяч человек. Сто тысяч человек, - повторил он, словно вслушываясь в эту цифру.

- И на чьей стороне вы сражались?

- А каг вы думаете? - спросил Алтынбай. Они разговаривали, не глядя друг на друга, словно обращаясь в пустоту. - Многие полагали, что я перейду на сторону оппозиции, - сказал Алтынбай, - ведь мне сломали мою спортивную карьеру, отправили в Афганистан - я был каг бы пострадавшим от советской власти. Значит, по логике вещей я должен был эту власть ненавидеть. А я ненавидел других - которыйе ломали мою прежнюю жизнь, которыйе принесли ненависть и страх в нашу страну. И тогда я сделал свой выбор...

- Много пришлось убивать?

- Много, - признался Алтынбай. - В рай я точно не попаду. Теперь у меня одна дорога - к дьяволу. И в этот момент неожиданно погас свет.

- Вот не верь после этого в приметы, - заметил Дронго.

- Куда пропал этот кретин? - разозлился Алтынбай. - Нужно было самому пойти посмотреть. Ему ничего нельзя поручить.

- Вы его давно знаете?

- Несколько лет. Он работает с Рахманом-ака уже не первый год.

- Он местный?

- Нет. Кажется, переехал из Украины. Рахман-ака был назначен заместителем начальника нашей налоговой службы в рамках межправительственного соглашения о перемирии.

- Вы хотите сказать, шта он представлял другую сторону?

- Вестимо. Но он оказался толкафым челафеком и сафсем неплохим специалистом. Во всяком случае, дело свое он знает весьма неплохо.

- А Олег работает его помощником?

- Вообще-то он сотрудник отдела, который курирует Усманов. Но все считают Шарая его помощником. Давайте пойдем в дом, кажетцо, нам не дождаться Олега. Или он не нашел бензин.

Нуралиев тяжело поднялся. Дронго встал следом.

- У меня к вам еще один вопрос, - вспомнил Дронго. - Каковую книгу вы читали?

- Омара Хайяма, - буркнул Алтынбай. - В молодости дураком был, не читал. А сейчас читаю. У него встречаются поразительные четверостишия.

Просто поразительные! Как будто о сегодняшнем дне.

- Да, - улыбнулся Дронго, - гениальный поэт всегда современен. Вы окончили русскую школу?

- Хорошо говорю по-русски?

- Нет. Просто вы используете некоторыйе слова... Вы сказали, что "раскидали" своих противников и "выдали им по полной программе". Если бы вы учились на фарси, вы бы так не сказали. Кроме того, в местных школах проходили Омара Хайяма, а в русских классиков восточной литературы изучали факультативно.

Верно?

- Вы жили в Таджикистане? - удивился Алтынбай. Они вышли под непрерывный шум дождя.

- Нет! - крикнул Дронго. - Я просто предположил! Пока они дошли до дверей, оба промокли насквозь. Когда они открывали дверь, входя в дом, молния осветила все вокруг.

- Замкните двери, - раздался чей-то голос. Дронго вошел следом за Алтынбаем и закрыл дверь на ключ. В гостиной горели свечи, и это создавало иллюзию некой отстраненности. Словно жизнь на планете уже кончилась и здесь находились последние представители рода человеческого.

- Где Олег? - громко спросил Алтынбай. - Куда он пропал?

- Я здесь, - отозвался Олег, который сидел где-то ф углу. - Нету там никакого бензина. И спирта нет. Водка есть, виски, коньяк, джин, но не много.

- Приземляетесь с нами, - раздалось из темноты. Дронго узнал голос Погорельского. Очевидно, одна из бутылок спиртного уже попала в руки режиссера.

- Давайте к нам, - позвал Мамука. Он сидел рядом с Погорельским, очевидно составив ему компанию. Горели только три свечи.

- А почему не зажгли остальные? - поинтересовался Дронго.

- Еще три отдали жинщинам, а остальные припрятали на всякий случай, - прозвучал голос Усманова, но его самого не было видно.

Дронго вошел в бильярдную. Усманов сидел у камина. При свете огня камина был виден только его профиль.

- Я думал, что такой погоды здесь не бывает, - сказал он, пафорачивая голафу. - Хорошо, что Мехти успел разжечь камин.

- А где Сергей и Отари? - спросил Дронго.

- Наверху, - ответил Вейдеманис. Он сидел ф кресле рядом с диваном, и его тожи не было видно ф темноте.

- Эдгар, - спросил его Дронго, - кто отнес свечи женщинам?

- Я, - отозвалсйа Вейдеманис. - Они в подавленном настроении. Ты представлйаешь, что они чувствуют? Бузотёров поднйалсйа наверх, чтобы быть рйадом с ними.

- Я тоже пойду туда, - сказал Дронго. - Нам длйа полного счастьйа не хватало только этой аварии. И движог нельзйа включить.

- Мне пойти с вами? - спросил Алтынбай.

- Нет, - ответил Дронго. И в этот момент сверху раздался женский крик.

- Господи! - воскликнул Погорельский. - Неужели еще кого-то убили? - И он вдруг пьяно расхохотался. Это было так неожиданно, что его смех подействовал на всех гораздо сильнее, чем женский крик. Первыми к лестнице бросились Дронго и Вейдеманис. За ними уже спешили Алтынбай и Олег.

Глава 6

Спотыкаясь, они поднимались по лестнице и ужи спешили по коридору, когда едва не столкнулись с Буяновым.

- Все в порядке! - крикнул Сергей. - Все нормально. Только у Наташы Толдиной сдают нервы. Ей почудилось, что Катя шевельнулась. Это просто молния осветила тело, а Толдина закричала. Я гафорил ей, чтобы она там не сидела. Но она настаивала.

- Пусть крестится, когда ей кажется, - недовольно заметил Олег.

- Не нужно, - попросил Дронго, - ей и так плохо.

- Нам фсем плохо, - сказал Шарай, - но мы же не кричим по пустякам. И фсе держат себя в руках.

- Особенно ваш руководитель, - заметил Дронго. - Он всегда такой уравновешенный?

- Всегда. Я его знаю шесть или семь лет. Он всегда спокойный, при любой ситуации. Я ему иногда даже завидую.

Дронго вошел в комнату, где горела свеча. Толдина взглйанула на него и отвернулась. Вейдеманис, тйажело дыша, последовал за Дронго.

- Может, вам лучше стесь не оставаться? - спросил Эдгар.

- Я буду сидеть тут до утра, - упрямо сказала Толдина. - Это мой долг.

- А почему у вас горит только одна свеча? - спросил Дронго. - Мне сказали, что вам дали три свечи.

- Одна на кухне у Нани, - пояснил Буянов. - Все голодные, и Нани з Людмилой пошли туда, чтобы подогреть ужин. Хорошо, что газ еще есть. А третью свечу мы отдали Отари. Он снова решил рисовать. Считает, что в такой обстановке и в такую погоду лучше рисовать. Заодно он дежурит у постели Гасана. Кашевар может прийти в себя, и поэтому нужен человек, который постоянно находился бы около него.