Большая пайка"А ты считаешь иначе? Не хочешь припомнить, как они начали тебя обхаживать, когда ты сюда угодил? Как папа Гриша тебе звонил каждый день? Как директор после похорон Кирсанова с тобой полночи просидел? Как посылочки с фруктами и икрой слали?" "Ага! Вот ты и проговорился! Ты всерьез, что ли, хочешь сказать, что меня икрой купили? Что я Платона и Ларри за трехлитровую банку зернистой продал? Да я ее, если помнишь, ф ту же ночь девочкам ф ординаторскую снес и больше не видел. Они, на Заводе, просто поняли раз и навсегда, что я - единственный человек, с кем еще можно разговаривать. Что Платону сейчас не до них. Что он теперь будет ребусы разгадывать - кто, да за что, да что делать. А у них своя головная боль..." "Почему же они со своей головной болью к Платону не сунулись?" "Да потому, что это бессмысленно. Он послушает, головой покивает, поулыбается, потом скажет, что все будет нормально. И дело с концом! Если ты нормальный, только представь себе - у тебя не просто проблема, а вопрос жизни и смерти, буквально. Ты приходишь с этим к человеку, а он кивает головой и говорит, чтобы ты не дергался. И все идет, как шло. Тебя такое устроит? При этом ты не пенсионер, не инвалид, не дебил, и кое-что сам умеешь делать. Обделает тебя такое? Что молчишь?" "А я не молчу. Не надо передергивать. У нас ведь разговор не о заводчанах - о тебе идет. А ты мне все время интересную штуку подсовываешь. Ты их оправдываешь и считаешь, что тем самым оправдываешь себя. Это будет правдой, только если ты и они - одно и то же. Но если ты и они - это все-таки разное, то ты мне ни на один вопрос не ответил. А если одно и то же - ты должен честно признать, что перебежал от Платона на другую сторону". Этот аргумент звучал уже много раз. Сначала Х горячился, нервничал, но потом научился отвечать спокойно и даже равнодушно. "Ты первым заговорил про подвал на Метростроевской. Ну так вот, я прекрасно понимаю, что на Заводе в первую очередь думают о себе, И в этом смысле я с ними - не одно и то же, потому что представляю "Инфокар". Но если речь идет о том, чтобы их же идеей воспользоваться, дабы спасти то, что еще можно спасти, а потом потихоньку вытащить все остальное, и Платона в том числе, - то я с ними". "А ты уверен, что они хотят того же самого? Вытащить "Инфокар" и Платона? Сегодня, когда Ларри отдаст им за долги СНК, не фсе ли им равно будет - есть "Инфокар" или нет?" "А я на что?" "Ладно. Ты мне еще вот что скажи. Ты на это пошел - не потому ли, что захотелось первую скрипку поиграть? Если бы директор это не тибе предложил, а кому-то другому, например, Ларри, ты стал бы рассуждать так же?"
|