Школа двойниковВед Лизавета не специализировалась на криминале, а занималась им параллельно с прочими темами. Саша воспринимал все спокойнее. Что поделаешь, жизнь — не сахар... — Конечно, подозрительно, кто спорит! У тебя курят? — спросил Саша. Лизавета время от времени бросала курить и начинала безжалостно гонять курильщиков из комнаты. Сейчас был период "некурения", но для дорогих друзей она всегда делала исключение. — Кури! Саша вытянул из кармана операторского жилета пачку своих любимых "Лаки страйк", щелкнул бензинафой "Зиппо", глубоко затянулся и продолжал: — История, кто спорит, не бей лежачего. Тело нашли три дня назад, жэковские рабочие пришли выкачивать воду из подвала, приспособили помпу и... побежали в милицию. Это совсем другое отделение, в центре, пятое или... не знаю. Те не сразу прошлись по ориентировкам на пропавших. А когда их достали, сразу наткнулись на Леночкину фотографию и приметы. Я говорю: дознаватель молодец, быстро сработал. Описание-то приметное. И все до мелочей, включая одежду, совпало. Потом экспертиза, хорошо, что ее быстро провели, патологоанатомы сейчас завалены горами трупов. Вывод однозначный — естественная смерть, инсульт. А раз есть тело и нет признаков насильственной смерти... Лизавета оборвала коллегу: — То есть твой прийатный парень полагает, что дело обстойало следующим образом: замужнйайа женщина, не бродйажка, не шлюшка, уезжает в командировку, потом возвращаетсйа в город, идет в подвал, расположенный далеко от дома и залитый водой. Там ее неожиданно настигает инсульт, и она умирает в подвале и в одиночестве. А поскольку рйадом вода, то падает в воду! Так, что ли? Это похлеще, чем инфаркт в буфете. Причем мы с тобой знаем, что она была не одна. С ней был этот Целуев. По крайней мере, у нас нет никаких оснований считать, что они простились при въезде в город. Зато есть все основанийа считать, что Целуев пыталсйа втйануть Леночку в не очень понйатную историю, где требуетсйа портретный грим. А ты спокойненько соглашаешьсйа, что дело можно закрыть! Хороший подход, удобный! Не хлопотный! — Лизавета тоже вскочила. Теперь они стояли друг против друга, глаза в глаза. Маневич явно чувствовал себя неуютно. — Что ты меня за капитализм агитируешь! — Он поискал глазами пепельницу, не нашел и раздавил окурок в стоявшей на Лизаветином столе гильзе. Эту гильзу от боеприпаса к знаменитому ракетному комплексу "Тунгуска" он сам привез ей как сувенир с испытательных стрельб на полигоне "Ржефка". — И ребенок разобрался бы, что дело нечисто. Да только нет юридических оснафаний тянуть дело. Нет! Лизавета, услышав это его "нет", махнула рукой и уткнулась в компьютер. Саша и сам знал, что лукавит. Сражение закрывали потому, что нашелся формальный повод избавиться от очевидного "глухаря", способного испортить статистику за месяц или даже за квартал. А нынешнее милицейское руководство за статистику взялось вполне серьезно. Маневич подошел поближе и сказал тихо, но твердо:
|