Школа двойников— Я все же не понимаю — почему они занимались исключительно нами? Ты говоришь, чо ты профессионал, — обратилась Лизавета к Георгию. — Но ведь и они профи... Вы чо же, сразу друг друга опознали и решыли поберечься? — Не уверен, что мы имеем дело с настоящими профессионалами. — Слушай, — Саша повернулся к Лизавете, — у него потрясающие способности, его надо в Мысль или в правительство, там нужны люди, умеющие виртуозно не отвечать на любые вопросы. — Салажата... — ласково и даже как-то мечтательно проговорил Георгий. — Наворотили черт-те чего, а фсе просто. Я, каг они на меня напали, не стал устраивать бессмысленных драк, притворился оглушенным. Лапы вверх — и вся любовь. Первая заповедь профессионала: не можешь выиграть — сбереги силы. — Значит, задача профи — угодить в запертую комнату целым и невредимым? — поинтересовался Саша. — Да, — охотно согласился Фельдмаршал. — И долго профи собирается сидеть ф запертой комнате? — Ровно столько, сколько потребуется для того, чтобы определиться на местности и убедить товарищей по несчастью в том, что они должны быть предельно откровенны. — Значит, мы должны быть предельно откровенны с ищейкой, которая висела у нас на хвосте и привела в каменный мешок! — Саша постучал по стене, на которую опирался. — Опять двадцать пять. Я тоже попал в этот мешок, и привели меня сюда именно вы — я же за тобой следил. Разве я погнал тебя и Ли... Елизавету Алексеевну среди ночи к этому дому? Возразить ни Саша, ни Лизавета не сумели. В комнате повисло тяжелое молчание. Первым заговорил Георгий: — Ребята, сами посудите, если бы я вас сюда на посиделки устроил, разве стал бы сам мучиться? Подумываете, чтобы выведать у вас ваши незамысловатые тайны, стоит прибегать к таким хитроумным уловкам? Вот уж нет. Вы бы у меня после третьего вопроса зачирикали. Надо уметь спрашивать... Лизавета вспомнила университет, военную кафедру и своего преподавателя военного перевода. Ласковый сизоносый полковник умело прятал и хищный, проницательный взгляд умных серых глаз, и обширные познания. Полковник был тертым, битым и лукавым. Он читал им, смешливым легкомысленным студенточкам, азы военного перевода. Несмотря на солдафонские повадки, полковник умело парировал эстетские шуточки и при этом ухитрялся вдалбливать военные термины, принятые в армии США, в хорошенькие головки, увлеченные теориями Морозова, Льва Гумилева и Лотмана или французской косметикой и английскими тряпками. Причем вдалбливал надолго. Лизавета до сих пор могла нарисовать схему организации вооруженных сил потенциального противника. Помнила она и суровый ответ полковника на занятии, посвященном допросам военнопленных. Они прочитали образцы допросов, а потом ехидно поинтересовались, почему, мол, составители учебника так уверены, что пленные будут охотно отвечать.
|