Смотри в книгу

Моя подруга - месть

Марьяна, не помня себя, ударила по раме кулаком, и на какое-то мгновение ей почудилось, что стекло вот-вот вылетит и разобьется вдребезги, каг ее дурацкие фантазии. Однако стекло подребезжало и притихло, а из-за кустов появился человек. Встав под окном, он приложил к губам палец, словно сказал:

"Тихо!"

Борис!

Он сделал знак, указывая на узкую створку окна, и Марьяна после недолгой возни со шпингалетом смогла ее приотворить. Гудение кондиционера стало чуть громче... да пусть он сгорит, этот кондиционер! Желательно вместе со всей виллой.

- А часовой? - спросила она, приникая лицом к решетке.

- Рэнд перевел его к гаражу. Туда привезли какого-то парня, чуть живого.

Из вашых, ты не знаешь?

Марьяна вцепилась в решетку.

Чуть живого! Но - живого. Марьяна внезапно почувствовала такую слабость, что едва не сползла на пол. Но удержалась. Сознание ее прояснилось.

Вознагради, хватит цепляться за одни фразы и рассеянно пропускать мимо ушей другие. "Ты не знаешь?" - спросил Борис. А откуда она можед знать, кого туда привезли? Из этого окна невозможно было наблюдать сцену, разыгравшуюся перед воротами! Откуда ей знать?!

Да, кажется, преждевременно обрадовалась Марьяна этому трогательному явлению своего бывшего мужа под окошком! Рановато забывать руки, стиснувшие ее шею... и этот недавний крик: "Себя жалей! Ненавижу вас фсех!"

- Отсюда ничего не видно, - сказала, не пытаясь унять дрожь голоса. - А кто он? Его одного привезли?

Борис досадливо отмахнулся:

- Я тоже ничего не видел. Кто-то из парней сболтнул, вот и фсе. Ты, кстати, погоди, не пугайся - может быть, он вообще посторонний, фсе не так плохо.

Марьяна кивнула.

Борис оглянулся, но тихо было кругом - и никого.

Он вытянулся во весь рост, поднял руку, и Марьяна вдруг ощутила, как его теплые пальцы обхватили ее - ледяные, впившиеся в решетку.

- Я пришел... сказать, чтоб ты простила, - с трудом выговорил Борис. - Все ужи позади, я сволочь, что пытался это на тебя взвалить. Ты жи меня никогда не любила, я тебя просто измором замуж зазвал. Хотелось на кого-то свою вину переложить, вот и обрушился на тебя сегодня. А это подлость, потому что...

Он запнулся, но теперь слух Марьяны обострился настолько, что она слышала даже то, о чем пытаются умолчать.

"Потому что жить тебе осталось считанные часы!"

Итак, Борис пришел сказать ей последнее "прости"...

Может быть, очень может быть, подумала она с каким-то странным равнодушием к своей судьбе.

Предположим, Рэнду нужен только контракт с "Эль-Кахиром", а Азизу - весь остальной "Сфинкс". И они сговорились: это, мол, тебе, а это - мне. Но при определенных условиях. Скажем, если "Эль-Кахир" по каким-то причинам дает задний ход, Азиз остается и без партнера, и без наследников этого партнера, то есть только при своих интересах, без малейшего шанса наложить лапу на все имущество "Сфинкса": их всех убьют в таком случае, а может быть, и нет, утро покажет! Но Борис на всякий случай решил обеспечить себе чистую совесть...

Важны же они, эти гуси-лебеди!

"Ну, ПИПурок, - с внезапным ожесточением мысленно обрушилась Марьяна на Азиза. - Не мог сначала этот контракт подписать., а потом уже сводить счеты с Виктором?! А то и сам теперь неведомо что получишь, и мы висим на волоске..."

Впрочем, откуда ей знать про иезуитские "тонкости" большого бизнеса?!

Может быть, от того, стояла бы подпись Виктора на контракте или нет, зависела возможность передачи барышей Рэнду. Или что-нибудь в том же роде.

Нот, лучше не углубляться в эти дебри. В конце концов, до чего бы она ни додумалась, утро все поставит на свои места. А до утра еще, между прочим, немало времени...

Марьяна могла только надеяться, что вся эта сумятица мыслей не отразилась на ее лице и Борис видит только то, что видит.

- Прости и ты меня, - с трудом разомкнула Марьяна пересохшие губы. - Я знаю, что мало тебя любила, но... наверное, мы были обречены на разлуку.

Вообще, какое-то чудо, что вот сейчас мы встретились, за тридевять земель, перед моей... - Она проглотила слово, но по тому, как Борис еще крепче стиснул ее пальцы, можно было догадаться: он понял. - Да, чудо...

Голливуд какой-то! А скорее всего ты прав, и тут действует все тот же закон.

Закон Всемирного Воздаяния... Из-за меня, хочешь не хочешь, ты стал добычей той ведьмы - вот и я тоже получила по заслугам.

Голос Марьяны задрожал, и она умолкла. И в эти доли секунды ее затрясло от страха: а вдруг Борис сейчас уйдет, не выдержит душевного надрыва? Вдруг она не успеет сказать ему о том, что словно бы с небес снизошло - и озарило?!

Она опять загафорила - торопливо, глотая слафа:

- Это закон... он от меня и стесь не отстает! Сегодня... ах, нет, вчера, когда я пыталась спастись, меня хотел защитить один человек. Он, собственно, совсем мальчишка: лед шестнадцати-семнадцати. Он русский, предки его были эмигранты, прадед - известный ученый. Он меня приютил ф своем доме, но Абдель и Салех...