Моя подруга - месть- Улыбчивая? - озадачился Санька, стоявший под теплым душем. - А почему? - Ну, не знаю, - пробормотала Марьяна. - Может, Китмир знает, что все будет хорошо... - А он знает, когда мы поедем домой? - посмотрел на нее Санька, смешно поводя головенкой, чтобы смахнуть со лба мокрые пряди. - Наверное, знает, - пожала плечами Марьяна. - Только я забыла спросить. - Но ты спроси, спроси! - Заломлю. Когда увижу... "Если", - добавила про себя. Санька был на удивление спокоен. Марьяна внимательно наблюдала за ним: похожи, припадок прошел. Сейчас ему бы опять уснуть, тем более что день клонится к вечеру. Да... быстро идет время, когда его осталось считанные часы! Пожалуй, оно действительно - относительное понятие. И тут дверь открылась, и в комнату заглянул Салех. - О, беби проснулся, - сказал он, оглядывая фигуру Марьяны с таким выражением на лице, словно этот самый "беби" не стоял рядом, а был спрятан у нее за пазухой. - У-тю-тю! - Сам ты у-тю-тю! - очень громко и отчетливо проговорил Санька. Салех не обиделся - даже растянул губы в улыбке. Марьяна понесла Саньку к дивану, уложила. - Кушать хочу, - прошептал он вдруг. - Маряша, я кушать хочу! Еще бы! Он не ел уже больше суток! Марьяна, ругая себя за забывчивость, оглянулась - да так и ахнула, увидев на столе неубранные остатки вчерашней еды. Все острое, наперченное, вдобавок несвежее - не для ребенка! - Мне нужно молоко, - обернувшись к Салеху, сказала она. - Ребенок голодный. - Молоко? - переспросил Салех с ухмылкой и снова уставился на грудь Марьяны. - Я бы тоже не прочь пососать молочка! У нее подогнулись колени. Но нет, нельзя показывать, как ей страшно. Такие твари - как шакалы, они возбуждаются, чувствуя чужой страх, и делаются еще более хищными.
|