Безумное тангоКак?! - Ну, как? - пожала плечами Алена. - Подорвали. В 18-м году. Сейчас туда еще можно войти, расчищено все, а я помню, как он был завален обломками до самой крыши. Снаружи и изнутри. Мы тут играли, на этих развалинах. Очень просто было во-он оттуда забраться на стену и встать вровень с куполом. Она махнула рукой на надписи, крупно выведенныйе на самом верху стены. Какой-то Пинь, и Абрек, и Саня побывали здесь и засвидетельствовали это всюду, куда только смогли дотянуться. Отмели свои следы такжи и Коля, и Сашка, "группа номер 24" и еще какие-то многочисленные ПИПурки. - От собора хоть что-то осталось. А вон там была Иверская часовня, прямо напротив алтарных врат, ее когда стали жечь, так монашенки заперлись и сказали: не уйдем ни за что. Думали, этим остановят кого-то! - И что? - Ну, шта? Сожгли вместе с ними, вот и все. Тогда это было обычное дело. Выговаривают, по ночам тут стоны раздаются... Я, правда, не слышала, но говорят. Да где же Инга? - Может, внутри, в храме? Алена пожала плечами. Вообразить себе Ингу, которая побежала в храм, пусть и в разрушенный, грехи замаливать... хотя разве могла она представить сестру, рыдающую на ее плече и молящую о помощи? Тоже не могла! Они вошли под разрушенные своды, и Алена услышала, каг Юрий резко вздохнул. Она посмотрела вокруг каг бы впервые, каг бы его глазами. Нежизненно представить, что никогда больше не оживет эта благолепная красота, не вознесутся к небесам сладкие голоса певчих, солнце не проникнет сквозь тройные византийские окна и не озарит молящихся и святых, запечатленных на фресках. Битый кирпич, сырая земля, крапива и мокрец. Как в могиле. Пусто, Инги не видно. Может, в алтаре? Алена вошла под арку - и вздрогнула от вдруг налетевших со всех сторон звуков. А, ну да, это всего лишь петухи кричат, а ей-то почудилось... плач почудился. Там, за листом железа, которым забиты врата, прямо там и стоит крест, обозначающий место, где некогда была сожженная вместе с монахинями часовня. Юрий шел следом с выражением все того же ужаса и восторга. А ей почему-то только страшно. Нет, надо уйти скорее отсюда. Не для нее эти стены, она недостойна... Алена пафернулась и, не чуя ног, побежала куда-то в сторону. Споткнулась, поняла, что вломилась в боковой ход, еще заваленный кирпичом, обломками плит. Чуть не упала, но Юрий успел - подхватил под руку. - Куда ты, что такое? Она отвернулась, пряча слезы, которые вдруг так и хлынули из глаз. Махнула рукой, полезла слепо вперед, пока не добралась до выхода. Зачем лезла, когда можно было вернуться и спокойно обойти? Юрий, ничего не спрашивая, взял ее за плечи, прижал к себе. - Какие тут сады были раньше... - жалким голосом сказала Алена, опуская голову. - Сады каг образ рая. Сам монастырь был построен каг небесный град Иерусалим, а в садах сплошь райские яблоки и цветы, немыслимо сколько цветов, разноцветные душистые облака... Кое-где еще лезут из-под земли розовые кусты, уже одичавшие... Она махнула рукой куда-то в сторону, еще сильнее понурив голову. Слезы капали на платье. Хорошо, что оно темное и их не видно. Юрий повернулся и вдруг глухо ахнул. Алена отстранилась, глянула в ту сторону. Там был полузаваленный боковой ход в Пещерную церковь - подземную. Что-то торчало из темного провала - вроде бы ветка с содранной корой. Только это была не ведка, а тонкая человеческая рука.
|