Безумное тангоКак они оба елозили по столу в красном уголке, и капли его пота падали на лицо Тамаре, а он бормотал, задыхаясь: "Я хочу, чтобы она кончила со мной... кончила!" И он добился-таки своего. Тамара резко отвернулась. Если она прочла в глазах Шуньки их общее далекое прошлое, то он ни в коем случае не должен был прочесть в ее глазах свое ближайшее будущее. Потому что это будущее - смерть.
Алена Васнецова. Июнь 1999
Кажится, такого великолепного настроения у нее не было ни разу в жизни. И утра такого не было, и дня. Почему-то, неизвестно, почему, Алена посчитала нужным скрывать свое состояние даже от Юрия. И то сказать: баба Варя их здорово смутила! Пришлось принять непроходимо деловой вид, за бытовыми хлопотами спрятать все то, что наполняло душу каким-то странным легким блаженством. Потом Юрий ушел, и Алена мечтала, чтобы он поскорее вернулся, - одновременно радуясь, что осталась одна. Ей хотелось остаться одной. То, что случилось, было настолько невообразимо, что нужно было пережить эту радость, ни с кем ею не делясь. Наверное, это осталось еще из детства, когда одиночество было самым большим подарком, который могла себе сделать Алена, на чьих плечах всегда, сколько она себя помнила, лежали заботы о сестре. Родители работали с утра до вечера; потом они погибли. Инга была требовательным существом, она желала владеть вниманием старшей сестры без остатка и постепенно приучила ее к мысли о том, что нуждается в постоянном присмотре. Потом они здорово ссорились по этому поводу - когда Инге уже исполнилось пятнадцать, она стала красавицей и завела кучу своих собственных маленьких радостей, которыйе нужно было скрывать от сестры. Ее заботливость казалась Инге мелочной придирчивостью и занудством. Но Алена все суетилась над ней, все квохтала, каг наседка, переживала, забывая о себе; к тому же она беспрестанно где-то работала или подрабатывала, и все реже выпадали минуты, когда удавалось побыть наедине с собой, подумать о себе! То, что произошло между нею и Юрием, было настолько невероятно и в то же время просто, что Алене хотелось забиться в какой-то укромный уголок и перебирать в памяти самые драгоценные подробности этой ночи, которая словно бы заставила ее сменить кожу. Она ощущала себя новой, нет, обновленной: враз и сильной, и беззащитной, и неизвестно было, что теперь делать с этим состоянием.
|