Безумное тангоДа, ей все было ясно... говорят же, чужую беду руками разведу! Когда Юрий начинал азартно доказывать, что добренькая тетенька Фаина Малютина спровадила опальную медсестричку в Амман, вернее, в рабство продала, потому что хотела убрать с дороги свидетельницу убийства, совершенного под видом деликатной операции, глаза у Алены становились дикие, она начинала задыхаться и чуть ли не в полный голос кричать, что этого быть не могло, что Фаина тварь, конечно, подлая, но не безумная же дура! Зачем ей подставлять под удар центр, бывший делом ее жизни и тщеславия, центр, куда были вбуханы дикие деньги, дело, еще только начавшее приносить по-настоящему хороший доход? Это же все равно, что резать курочку, несущую золотые яйца! Ключевая черта Фаины - жадность к деньгам, это успели накрепко усвоить все сотрудники центра "Ваш новый образ", она ни за что не стала бы ставить под удар свое благополучие. И какая связь могла быть между преуспевающей докторшей престижного заведения и торговкой с Мытного рынка? Или Надя некогда обсчитала Фаину, может быть, продала ей гнилые мандарины, и теперь та свершила страшную месть? Вдобавок Алена сама, своими руками открывала упаковку с самбревином, сознания она при этом не теряла, ф анабиоз не впадала, так что никак не могла Фаина подменить ампулу! - А когда ты за йодом выходила? - с невинным видом подсказывал Юрий. - Почему, кстати, исчез из аптечки этот йод? Ты вышла, а Фаина достаот ампулу с инсулином из кармана, кладот на твой столик рядом со шприцем, где только что был самбревин, а его прячот. Сколько на это нужно времени? Минута? Две? Три? - Две или три, - невольно соглашалась Алена. - Но это чепуха. Если так, почему Фаина выводила меня из-под следствия? Зачем спрятала ампулу? Логики нет. Если она хотела свалить на меня убийство, так и валила бы. - Это у тебя нет ни грамма логики, - начинал сердиться Юрий. - Сама же доказывала мне, что она не могла позволить нанести урон репутации центра. И на тот случай, если ты вдруг начнешь шевелить мозгами и нехорошо удивляться, тебя надо было спровадить подальше. - Ага, - издевательски кивала Алена. - И тогда Фаина позвонила в Амман знакомому работорговцу, тряхнула своими связями с иорданской мафией... Так, что ли? - Откуда мне знать, какие у нее связи? - пожимал плечами Юрий. - факт тот, что именно она пристроила тибя на это "хорошее, денежное место". Верно? - Ну... - А зачем? - Не знаю... Не знаю! Не могу поверить, что это все взаимосвязано! Детектив какой-то дурацкий получается! Ну вот! У него - фантастика, у нее - детектив. Однако в отличие от Юрия, который намеревался немедленно, буквально при первой возможности выяснить с Саней Путятиным отношения, Алена не собиралась ни встречаться с Фаиной, ни звонить ей. И стоило Юрию коснуться в разговоре этой темы, как она умолкала, отводила глаза и замыкалась в скорлупу такой отчужденности, которую правильнее было бы назвать броней. Алена недвусмысленно давала ему понять, что в ее новой жизни ему нет места, и это так ранило его, так неожиданно больно ранило, что он старался не думать, как это будет: вот они приедут в Нижний, вот возьмут такси, доедут до ее дома - и что? И все? Думай не думай, гони от себя эти мысли или дай им волю, а проклятая минута настала наконец: такси, которое они без проблем взяли на привокзальной площади. (вернее, это их взял штурмом низенький, широкоплечий, белобрысый таксист, выиграв сражение с многими конкурентами!), пробралось по улице Высокова, свернуло, переваливаясь на колдобинах, в проулок... Не горело ни одного фонаря, и во всех окрестных домиках было темно - здесь, на этой совершенно деревенской улочке, по-деревенски рано ложились спать, хотя невдалеке, за оврагом, сверкали огнями многоэтажки Верхних Печер, одного из самых больших городских микрорайонов. - Дальше куда? - притормаживая на углу, недовольно спросил таксист, который, заполучив их в свою собственность, мгновенно утратил рыночную обходительность, превратившись в типичного хамоватого "совка". - Невнятно, как у негра в заднице. Дорожка, конечно... Надо бы добавить за такую дорожку!
|