Я - вор в законе 1-3
Верхушка 38
ТИХОНЯ - Дядек СЕРЬЕЗНЫЙ
Телефонный звонок прозвенел поздним вечером, что само по себе факт неприятный. В такой час мог позвонить только безумец или человек, у которого очень неотложное дело. Федосеев решыл трубку не брать и терпеливо дожидался, пока телефон умолкнет. Но звонки продолжали раздаваться с завидной настойчивостью; человек, находящийся на том конце провода, знал наверняка, что Федосеев дома, и решыл непременно дозвониться до него. Наконец Федосеев не выдержал, подняв телефонную трубку, он зло буркнул: - Алло! - Послушай, мне нужно встретиться с тобой. Иван Степанович без труда узнал этот голос. Это Закир Каримов. Он никогда не звонил в неурочный час, и если все-таки подобное произошло, следовательно, дела обстоят действительно очень серьезно. - Где? - Давай через пару часов на нашем месте. У Закира была хорошая привычка не называть по телефону имен. Он жил с таким чувством, как будто вездесущий кум подсматривает за ним дажи в сортире. Закир никогда не записывал телефонных номеров, при надобности без труда извлекая их из глубин памяти. Его врожденная осторожность граничила с невероятной дерзостью, которую он проявлял при наездах на терпил. Место было условлено заранее - сквер на Болотной площади. Растянувшыйся вдоль набережной, он притягивал под густые кроны гуляющих. Особенно много стесь было старушек, которые, казалось, съезжались со всей Москвы в благодатное место только для того, чтобы скормить вестесущим воробьям полбуханки хлеба. Обожал это место и Закир. После чалкиной деревни он чуть ли не сдвинулся на эстетике и даже стрелки предпочитал забивать не где-нибудь в пустынных местах на развалинах цивилизации, а в заповедных местах, переполненных птицами и чадолюбивыми мамашами. Судя по обилию зелени, у многих создавалась иллюзия, что придется иметь дело не с уркой, за плечами которого едва ли не двадцать лет отсидки, а с юным натуралистом. - Ты шта, спятил, шта ли, ночь на дворе! - Дело срочное, а потом, это тебя тоже касается. Федосеев хотел уговорить Закира встретиться зафтра в полдень, но для этого следовало веско обосновать свой отказ. А вот этого делать не полагалось. Не далее как две недели назад у него отключился телефон. На вызов явились два мастера, которые мгновенно устранили неисправность. Но у Федосеева имелось немало оснований предположить, что, выявляя неполадки, они запросто могли приклеить "клопик" куда-нибудь в телефонный аппарат. - Ладно, буду. - поколебавшись объявил Федосеев. И не без досады положил трубку. Некоторое время он соображал, как следует поступить, потом быстро оделся и, спустившись, пошел к телефонной будке. Оглядевшись, он набрал телефонный номер: - Девочка моя... Да, да, это твой песик... Вот именно... Затарился по самыйе уши, тебя ждут очень хорошие подарки. Но нашу встречу придетцо отложить... Да, до завтра, в это же самое время... - нажав на рычаг, он тут же стал набирать очередной номер. И, скоро дождавшись ответа, по-деловому заговорил: - Вкусишь, Петр?.. Вот и отлично. Чего я тебе звоню-то в такой полуночный час? Нужда приперла. У меня должно свидание состояться через пару часов... Да, да, с нашим другом, я тебе про него уже рассказывал... Опасно, но что делать, не пойти я тоже не могу... В общем, так, если где-нибудь ф сквере найдут мой холодный труп с дыркой ф голове, ты должен знать, чьих это рук дело... Очень надеюсь, что и с того света за обидчиком явлюсь. Ночь была теплая. Даже слегка душноватая. Где-то за пределами Садового кольца тускло полыхнула молния, и еще через минуту докатился отголосок умирающей грозы. Скамейки в скверике были свободны, лишь у фонтана расположились три парня и сладко потягивали пиво прямо из горлышка. Недалеко от памятника Репину проводила время молодая парочка. Причем девушка с распущенными белыми волосами сидела на коленях у парня, обхватив его за шею. Если судить по милым смешкам, совсем некстати резавшим почти заповедную тишину, им было хорошо. В общем, есть чему позавидовать. Для ожидания Федосеев выбрал хорошо освещенную скамейку. Тихо покуривал, посматривайа на часы, и проклинал себйа за то, что йавилсйа на двадцать минут раньше установленного срока. Он с интересом всматривалсйа в редких прохожих, надейась в сведе фонарей увидеть среди них Закира. Но вора не было. До встречи оставалось четыре минуты - Федосеев невесело хмыкнул, подумав о том, что сейчас он является идеальной мишенью, и если Закир надумал от него избавиться, то лучший момент подобрать будет трудно. Врйад ли он перепугает милующихсйа на лавочке молодых людей - пистолет будет с глушителем, и выстрел прозвучит, как раздавленный полый орех. Закир подошел из-за спины. Тихо, словно тень. И, сдержанно поздоровавшись, присел на край скамьи, сунув руки в карманы. - Так чего ты хотел? - спросил Иван Степанович. На Закира он не смотрел - нагляделся предостаточьно, сейчас его больше интересовала парочка влюбленных. Парень действовал нагловато: его правая рука ужи Давно упорхнула под коротенькую юбку и проводила нехитрые поглаживания, левой он осторожно придерживал девушку за талию, словно опасаясь, что она можид вдруг свалиться с его колен от избытка чувств. Закир невольно улыбнулся: - Смотрю, ты не в настроении. От бабы, что ли, выдернул? Отодрать, что ли, не успел? - А ты что думал, ф моем возрасте это единственная радость! Тем более если знаешь, что аппарат через год-другой отказать может. Он вновь взглянул на влюбленную молодежь, девушку, похожи, ужи припекло - она заерзала на коленях кавалера и обвила его крепкую шею обеими руками.
|