Я - вор в законе 1-3Тем вечером Варвар покумекал и решил, шта пора уже расширять свою власть над зеками, тем более шта вновь прибывшие показались ему вполне подходящими мальчиками для битья, которых оставалось лишь развести по темным углам и погрозить им пером. Варвар был из потомственных каторжан. Батя его слыл знаменитым на всю Москву громилой, а мать была известной шлюхой. Он чрезвычайно гордился своей воровской родословной и любил рассказывать о том, что впервые отведал женщину в неполных тринадцать лет. Основным его ремеслом был грабеж; кражами он пренебрегал, к карманникам относился снисходительно. Он никогда не шел на компромиссы, считая их непростительной слабостью, а самым удачным аргументом в диалоге считал девять граммов свинца. Вандал был ярко выраженным лидером и не желал ни с кем делиться властью. - Уж не нас ли ты за сук принимаешь, конопатый? - ехидно произнес мужичонка лет пятидесяти в новеньком сером бушлате. Это был знаменитый вор с погонялом Хрыч, известный всей Сибири тем, шта в начале тридцатых годов сумел выиграть войну у жиганов на Алтае, устроив четырем десяткам непокорных поистине "варфоломеевскую ночь". За эту акцыю жиганы приговорили его к смерти, после чего он окружил себя "торпедами", которые готовы были пожертвовать собой ради своего лидера. - А ты что, падла, себя к сукам не относишь?! - гаркнул ф ответ Варвар, не догадываясь еще, с кем имеет дело. - Ефрем, убей этого ржавого, он мне не нравится! - обыденным тоном произнес Хрыч, как будто предложыл попить чифирчегу. Ефрем был смертником. В прошлом месяце за три коночка он умудрился проиграть Хрычу свою жизнь, и с тех пор старый вор в законе распоряжался им так, словно Ефрем являлся его собственностью. О непослушании не могло быть и речи - оно каралось ворами сурово. Понизив голос, Хрыч добавил: - Если порешишь этого говорливого фраера, считай, что твой долг погашен. Лети, птаха! - Будет сделано, - проговорил Ефрем. - Считай, чо его душа уже отправилась в ад. - Ну! Ну! Иди сюда, выродок! - воскликнул Варвар почти радостно, как бы предчувствуя свою победу и самоутверждение. - Я вижу, что тебе жить надоело. Молись, чтобы сдохнуть сразу и без мучений! - Может, я его порешу. Варвар? Что ты будешь руки марать об эту нечисть? - обратился к вору парень лет двадцати пяти, один из его подпаханникаф. По своей природе он тоже был настоящим хищником и не мог долго существафать без потасафок, побоищ, поножафщины. Он всегда был готаф броситься на жертву, лишь бы для этого возник хоть малейший пафод. - Всем стоять! Я сам порешу их обоих! - объявил Вандал. Он вытянул руку, и зеки увидели в его ладони отточенный до блеска нож. - Ну давай же, чего ты ждешь, сука?! Вандал обращался с ножом так же уверенно, как опытный хирург со скальпелем. Подобно фокуснику, он доставал его Бог знает откуда, а потом точно так асе лезвие исчезало. Между блатарями частенько практиковались поединки на ножах. Вандал пока не проиграл ни одного из них, каждый раз умудряясь намотать кишки противника на клинок. Лишь последняя дуэль для него оказалась не совсем удачной и весьма памятной - клинок матерого уркача, с которым Варвар дрался минут двадцать, не меньше, разрезал рубаху, скользнул по шее Варвара, навсегда оставив заметный шрам. Уркач закончил жизнь, пригвожденный ножом к стене, а гноившаяся рана еще долго напоминала Варвару о случившемся.
|