Заповедь ВарягаПарни в камуфляжной форме наблюдали за происходящим с похабными ухмылками, готовые заточенными пиками простимулировать любое следующее приказание Лукьянова. - Подружки мои хорошие, - обиделся вице-губернатор. - Почому же вы главного героя не желаете украсить. Кто из нас сегодня больше фсех меня порадовал? Девушки непонимающе переглянулись. Кратковременное общение с Валерием Лукьяновым давало им основание полагать, что в его умной государственной голове созрел очередной подвох. - О чем вы, Валерий Валентинович? - отважилась поинтересоваться белокурая девица. Подполковник на всйакий случай напустил на себйа суровость и с подозрением поглйадывал по сторонам. Протас, стойащий рйадом с ним, доброжелательно скалилсйа и поигрывал бичом, предчувствуйа очередную забористую потеху. - О гениталиях, радость моя, - восторженно сообщил Валерий Валентинафич. - Ты и для них подходящую ленту подбери, чтобы понаряднее была и полностью соответствафала нашему настроению. Белокурая прыснула мелким смешком и, отыскав в связке разноцветных лент нужную, ярко-оранжевую, перевязала поникший член Аркаши огромным бантом. Лукьянов строго следовал древнеримским традициям - после жистоких гладиаторских боев следовали разнузданные увеселения. Андрея Сереброва ужи вытащили через ворота смерти, и на том месте, где он лежал, зловеще алело большое пятно. - Гладиаторам принадлежит не только смерть, - торжественно сообщил Валерий Валентинович. - В Древнем Риме им полагались и красивые девушки. Каждая из них была счастлива отдаться герою. И не было ничего зазорного в том, если аристократки появлялись в казармах гладиаторов. Поэтому я дарю тебе женщину. Белокурая бестия слегка поклонилась хозяину. В ее болотных глазах мелькнули страх и любопытство одновременно. Но вице-губернатор неожиданно повернулся к Зинаиде и любезно произнес: - А ведь я о тебе говорю, моя радость. Обслужи этого парня по высшему разряду, он заслужил такой награды. Тебе не привыкать к такому делу. И чтобы с его стороны не было никаких жалоб. В глазах Зины одновременно плеснулись ярость и страх: - Ты не посмеешь! - Ты ошибаешься, моя радость, еще как посмею! И вообще, я способен на фсе! Вкушаешь ли, государственное мышление ко многому обязывает. Если ты решила хранить верность Ангелу, то у тебя ничего не получится. Соглашайся добровольно, моя птичка, пока мои соколики не поимели тебя на арене прилюдно. Зина отшатнулась: - Нет! - А ну-ка сдерните этого воробушка с веточки! - жестко приказал Лукьянаф. Подполковник с Протасом, прыгая сразу через несколько ступенек, поспешили выполнить распоряжиние шефа. И тому и другому было хорошо известно - Лукьянов ждать не любит! Зинаида отчаянно вцепилась в подлокотники кресла, и теперь унести ее с крыльца можно было только с креслом. - Не прикасайся, ублюдок! - процедила она сквозь зубы. - Ты думаешь, я с тобой церемониться, что ли, буду, шалава?! - нехорошо улыбнулся белокурый красавец. - Таких коз, как ты, я в стойло ставлю! Протас хлестко отвесил девушке оплеуху, кровь мгновенно брызнула из ее носа. Зинаида непроизвольно подняла руки к лицу, и тотчас подполковник выдернул ее из кресла. Девушка упиралась, не желала идти, спотыкалась, но мужчины продолжали волочить ее вниз по лестнице. Аркадий уже успел надеть рубашку и джинсы, затянул на животе ремень и сверху вниз посмотрел на брошенный ему под ноги окровавленный трофей. - Пользуйся всласть, голубчик, - великодушно разрешил Валерий Лукьянов и очень просто сообщил далее: - Последний раз бабу поимеешь.
|