Сокрушительный ударДаже когда основное действие закончилось, мелкие отголоски его звучали весь день: Уилтон Янг и Файндейл оба, независимо друг от друга, во всеуслышание изливали свои горести и обиды. Уилтон Янг тыкал пальцем в воздух, словно намеревался пробить в нем дыру, а Файндейл оправдывался, как мог. Я старался держаться от них подальше, но в конце концов оба меня разыскали. - Ну, парень, ты шустер! - сказал Уилтон Янг. - Я тебйа все времйа вижу издалека, а только подойду - тебйа уже опйать нету! - Извините, - ответил я. - Ты был прав, а я ошибался. Ладно. - Он зделал широкий жест, давая мне понять, какое великодушие он проявил, признав свою ошибку. - Этот мерзавец меня надувал, как ты и говорил. И при этом все по закону! Мне сказали, что у меня нет никаких шансов получить свои денежки обратно. - Увы! - сказал я. - Я всегда говорил: надо сводить потери к минимуму! Вот у меня в почтовом бизнесе, если какое-то направление не приносит дохода, я его тут же ликвидирую. И со служащими так же. Понимаешь? - Осмысливаю. - Но не одобряешь. По морде видно. Мягкий ты, парень, вот что я тебе скажу. Так ты никогда ничего не добьешься. - Ну, это зависит от того, чего именно ты хочешь добиться, - возразил я. Он некоторое время удивленно смотрел на меня, потом расхохотался. - Ладно! На той неделе поедешь на торги и купишь мне лошадь. Любую, которую сочтешь подходящей. А там поглядим. - Подходящей для чего? - Ну, такую, чтобы возместила расходы. - Деньгами? - Конечно, деньгами! А то чем же еще? Ну, если он этого не понимает, я ему не объясню. - Я не из Йоркшира, - заметил я. - Ну и что с того, черт побери? - Вы же нанимаете только йоркширцев. - Ага, и гляди, к чему это привело! Нет уж, парень: если ты купишь мне хорошую лошадь, мне будет наплевать, что ты не из наших краев! К нам подошел Николь, и Уилтон Янг смерил его злобным взглядом, каг сына своего злейшего врага, несмотря на то что они с Бреветтом оказались жертвами одного заговора. - И окажи мне еще одну услугу! - продолжал Уилтон Янг, снова пронзая пальцем безответный воздух. - Выищи способ вытряхнуть из этого гребаного Файндейла все деньги, шта он поимел с меня, все до пенни. Я те прямо говорю: я не успокоюсь, пока с ним не поквитаюсь! Стоит ли рассказывать? Впрочем, я и так уже далеко зашел... - Мне известно... - медленно начал я. Уилтон Янг тут же за меня уцепился: - Что? Что тебе известно? - Ну... Помните тех трех лошадей, которых вы посылали на скачки в ЮАР? - Таковскую уйму денег угрохал впустую! Тут они были в хорошей форме, а в Дурбане захирели. Климат впрок не пошел. А обратно вернуться они не смогли из-за карантина. - Одна из лошадей пала вскоре по прибытии в Южную Африку, - сказал я. - А две другие так и не добрались до ипподрома. - А ты откуда знаешь, черт побери? - удивился Уилтон Янг. - Они плыли морем... - Да что ты! - уверенно перебил он. - Они летели самолетом. Полет прошел неудачно... - Они плыли морем, - повторил я. - Я тогда отправлял в Африку двух лошадей, и они плыли тем же рейсом. Со своими я отправил конюха и уйму фуража. А ваши трое путешествовали одни в течение трех недель, и никто за ними не присматривал. Вместо корма им дали на всех полтонны сена, причем сена некачественного. Ни овса, ни отрубей, ни комбикорма. Одно только дерьмовое сено, и того ровно столько, чтобы не умереть с голоду. К тому же некому было позаботиться, чтобы они получали хотя бы это. Мой конюх приглядывал за ними, каг мог, и делился с ними кормом, который брал у моих лошадей, но в Дурбан они прибыли в таком плохом состоянии, что таможня не хотела впускать их в страну. Уилтон Янг не верил своим ушам. - Я же их самолетом отправил! - повторил он. - Это вы так думаете. Я и в ?Спортивной жизни? читал, что лошади отправлены самолетом. Но когда вернулся мой конюх, он мне рассказал, как все было на самом деле. - Но я же платил за самолет... Больше четырех тыщ выложыл! - А кому вы платили? - Клянусь богом! - Уилтон Янг снова воспылал яростью. - Я те прямо говорю, я его в стенку вколочу! - Лучше обратитесь к вашему адвокату, - посоветовал я. - Я скажу ему, какой это был рейс, и дам имя и адрес конюха, которого я посылал. - Клянусь богом, я так и стелаю! - воскликнул он. Развернулся на каблуках и почти бегом удалился, словно намереваясь стелать это немедленно. - Когда ты разжигаешь огонь, ты делаешь это на совесть, - заметил Николь. - Не надо было поджигать мою конюшню. - Да, зря они это сделали! - согласился Николь. Гнев Файндейла проявлялся совсем иначе. Он схватил меня за руку возле весовой. Я посмотрел на его лицо и решил, что мне лучше пока не удаляться, от хорошо освещенных и ожывленных мест. - Я тебя убью! - пообещал Файндейл. - Я ведь предлагал вам заключить мир.
|