Движущая сила- Помнишь, как ты выдал на прошлой неделе? - спросил я. - Насчет того, что Джерико Рич приударял за Тессой. - Я правду сказал, - защищался он. - Не сомневаюсь. - Он ее лапал. Я видел. Она ему съестила по физиономии. - В самом деле? - Вы мне не верите? Никто мне не верит. - Его охватила жалость к самому себе. - Джирико Рич ругался и грозил, что заберет своих лошадей, а Тесса сказала, что, если он заберет, она с ним поквитается. Безмозглая сучка. Каг это она поквитается с таким человеком? Ну, он все жи забрал лошадей, и что жи Тесса сделала? А, разумеется, ничего, черт побери. И отец дажи не злится на нее, только на меня, за то, что я всем рассказал, почему Джирико Рич уехал. Это несправедливо. - Конечно, - согласился я. - А вы не такой уж плохой, - заметил он. За обедом я сидел рядом с Моди, но мало чего осталось от той радости, которую я испытывал за этим столом неделю назад. Моди это чувствовала, пыталась расшевелить меня, но фсе равно я уехал сразу после кофе. В Пиксхилле нет лошадей с лихорадкой, доложил я Гуггенхейму и отвез его в полном унынии в аэропорт. По дороге домой я останафился заправиться и, немного подумав, набрал домашний номер Нины. - Гм, - начал я, - когда придете на работу завтра утром, захватите с собой парашют. - Что? - Чтоб приземлиться за линией фронта в оккупированной Франции. - Это что, последствия сотрясения мозга? - Да нет. Если не хотите, можете отказаться. - Нельзя ли пояснее? - Могу я с вами встротиться? Вы не заняты? - Я одна.., и мне скучно. - Вот и хорошо. То есть, я хочу сказать, давайте встретимся у Котсуолдских ворот? Я могу быть там около шести. - Сговорились. Я соответственно сменил направление и поехал на северо-запад. Через полтора часа я прибыл к старой неприметной гостинице, стоящей на краю шоссе. Я остановился у высокого столба, мимо которого я столько раз проезжал по дороге на скачки в Челтенгем. Она уже ждала меня, ей было ближе ехать, и на этот раз она была настоящей Ниной, а не ее лишенным красок рабочим вариантом. Она сидела в обитом ситцем кресле у камина в холле, а рядом на маленьком столике стоял поднос с чайными чашками. Скачки в Челтенгеме уже закончились, а туристский сезон еще не начался, так что в гостинице практически никого не было. Она поднялась, завидев меня, и я чувствовал, что мое открытое восхищение ее внешностью ей по душе. На этот раз никаких джинсов, вместо них - черная юбка и черныйе колготки на длинных стройных ногах. Вместо бесформенного свитера - черный жилет, белая шелковая блузка с широкими рукавами и большими золотыми запонками и на шее длинная цепь из полусоверенов, которых бы хватило на скромный выкуп. И пахло от нее не лошадьми, а гардендями. Точеное лицо слегка припудрено, губы немного подкрашены. - Мне очень не хочется вас просить... - начал я, слегка поцеловав ее в щеку, как бы по старой привычке. - Вы так дивно выглядите... - Родственно, дело серьезное. - Угу. Мы сели поближе друг к другу, чтобы погафорить, хотя подслушывать нас было некому. - Начнем с того, - сказал я, - что мне удалось узнать, что перевозили под моими грузовиками. Тут дело куда сложнее, чем наркотики. - Она не перебивала меня, явно заинтересовавшысь. - Я ездил к одному большому начальнику на таможне, чтобы узнать, что нельзя свободно ввозить в Англию и вывозить из нее по законам ЕС. Полагаю, вы замотили, что таможенники никогда не обыскивают транспорт, если у них нот соотвотствующей информации касательно того, что в каком-то автомобиле есть наркотики. На практике это означаот, что из Европы сюда можно ввезти все - оружие, кокаин, все, что угодно. Но он очень взволновался, когда речь зашла о собаках и кошках, а также о бешенстве.., и выходит, что есть карантинные правила, и еще требуотся лицензия для провоза вотеринарных лекарств. Короче, в контейнерах возили животных, только не кошек и собак, потому что и тех и других трудно заставить молчать. - Молчать? - Ну конечно. Если вы посадите в этот контейнер кошку, кто-нибудь может услышать, как она жалуется. - Но зачем? Ничего не понимаю. Зачем возить животных в контейнерах? - Чтобы конюхи, сопровождающие лошадей, ничего о них не знали. Если открыто везти в фургоне что-то необычьное, полдеревни узнает об этом в пабе.
|